— О ужас! — воскликнул он сдавленным голосом. — Полночь!

— Тихо, хозяин, нас могут услышать.

Тремаль-Найк замолчал, подавив стон, и решительно бросился вперед, шатаясь, как пьяный, ища руками стены.

По мере того как он продвигался вперед, он чувствовал, что им овладевает странное состояние. Кровь шумела в ушах, сердце бешено колотилось в груди, начинались галлюцинации. Ему казалось, что он слышит вдалеке голоса, какие-то пронзительные звуки, словно кого-то там мучили, что видит огоньки, блеск пламени и даже тени, скользившие вокруг и пролетавшие над его головой.

Отбросив всякую осторожность, он быстро шагал все вперед и вперед, со сжатыми кулаками, с расширенными глазами, как будто во власти безумия. Он не обращал внимания на слова Каммамури, который умолял его умерить свое нетерпение. К счастью, раскаты грома доходили даже под эта темные своды, заглушая шум их шагов.

Вдруг охотник на змей натолкнулся на какой-то острый предмет, который слегка оцарапал его и порвал на плече одежду. Он замер и отшатнулся назад.

— Кто здесь? — спросил он, выхватывая из-за пояса нож.

— Что такое? — спросил маратх, приготовившись бросить вперед Дарму.

— Кто-то там впереди. Я натолкнулся на пику.

— Но Дарма совершенно спокойна.

— Может, я ошибся? Но это невозможно.

— Вернемся?

— Ни за что. Полночь приближается. Вперед, Каммамури!

Он хотел броситься вперед, но почувствовал, что то же острие снова вонзилось ему в тело. С глухим проклятием он протянул руку и схватил эту пику, торчавшую горизонтально на высоте его груди.

Он попытался потянуть ее к себе, но она не поддавалась; постарался согнуть ее, но и это ему не удалось.

— Что это значит? — прошептал он.

— В чем дело, хозяин? — спросил за спиной Каммамури. -Что там за препятствие?

— Неподвижная пика, наверное, воткнутая в стену. Изменим направление.

Он повернул направо и через несколько шагов натолкнулся на вторую пику, тоже неподвижную.

«Наверное, это оружие защиты, — подумал он, — а может, орудие пытки. Свернем налево. Есть же здесь какой-то проход».

Немного пройдя вперед, он ударился головой о низкий свод пещеры и ощутил под ногами ступеньки. Он осторожно спустился на четыре или пять и остановился. Его рука встретилась с рукой Каммамури, сильно сжав ее.

— Ты слышишь, хозяин? — спросил маратх.

— Да, слышу, — ответил настороженно Тремаль-Найк.

— Что это за журчание?

— Не знаю; молчи и слушай.

Они прислушались, сдерживая дыхание. Странная вещь, над их головами слышались какое-то журчание, его повторяло легкое эхо галереи.

Минуту спустя, под сводом ее появился слегка освещенный диск, который тут же исчез. За этим последовал глухой гул.

Каммамури и Тремаль-Найк с беспокойством схватились за пистолеты.

Прошло несколько минут — диск снова появился и снова исчез, сопровождаемый таинственным гулом.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил маратх.

— Думаю, да, — отвечал Тремаль-Найк. — Эта сырость и это журчание указывают на присутствие воды. Возможно, над нашей головой течет река.

— А этот диск, который появляется и исчезает?

— Возможно, это стеклянная или кварцевая линза. Свет снаружи — от молний, а гул — от грома, который доносится сюда.

— Мы в страшном месте, хозяин. Я дрожу, как от холода. Это молчание и эта темнота вселяют в меня страх.

— Дарма беспокоится?

— Нет, молчит.

— Это признак, что враг еще далеко.