Изменить размер шрифта - +
 — Он тяжело прыгнул на стартер, а нога, не подчиняясь командам хмельного сознания, соскользнула и ударила о землю. — Черт. Позвони за его счет.

— Не самая лучшая мысль, Кливленд. Я бы даже сказал: плохая. Ты не можешь даже завести свой мотоцикл. — Я понимал, что он собирался выжать все из моего обещания помочь ему, поэтому усмехнулся. — Ты же пьян.

Он подпрыгнул еще раз, и мотор мотоцикла закашлял и заурчал.

— Я крут! — заявил он, уставив палец в мою грудь. — Вернусь через десять минут.

Перебирая влажные кружки металла на ладони, я смотрел, как он мчится сквозь плохо освещенные участки улицы, уменьшаясь с каждой минутой. Глядя ему вслед, я мучился острым сожалением, что не поцеловал его в щеку.

 

Я стоял и держал монету, наполовину засунутую в щель автомата, в голове кружились обрывки фраз и стратегические выкладки. Поколебавшись, я твердо решил не звонить дядюшке Ленни. Оставался только мой отец. А колебался я потому, что по-прежнему не верил, будто отец хоть как-то причастен к своевременному прибытию полиции на месте преступления, а стало быть, у меня не имелось никаких оснований ему звонить. Кроме обещания, данного Кливленду. Мне не хотелось бы беспокоить отца, даже если бы нашлась веская причина, а тут я должен сделать это из-за бредовых идей Кливленда! Я отпустил монету и с ужасом попытался убедить себя, что могу позвонить ему хотя бы просто для того, чтобы поболтать. В пятнадцатый раз я перечитал непристойные надписи на стенах телефонной будки.

— Звонок за счет абонента-получателя Джозефу Бехштейну от Арта, — произнес я и через минуту услышал, как голос отца отказался оплатить звонок. За секунду до того, как мое сердце ухнуло вниз, я подумал, как странно слышать такой знакомый высокий голос и не иметь возможность поговорить с ним, словно оператор вызвал из небытия бесплотный дух или оракула; в руках этой женщины переключатели и провода, которые нас соединяют. Сейчас отец повесит трубку, и мы с ней останемся в виртуальном пространстве.

— Пап! — позвал я. — Пожалуйста, поговори со мной!

Я услышал гулкую тишину, когда женщина нас разъединила, а потом она безразличным голосом предложила мне просто позвонить ему, используя монеты. Тут я услышал приближающийся звук полицейских сирен. Я грохнул трубку на рычаг и побежал назад, к стоянке. Несколько мгновений я видел его мотоцикл, очень далеко, прежде чем он пропал из виду. Должно быть, он пролетел нужный поворот и двух полицейских в машине, принявших сигнал всем постам и описание преступника. Одна, две, потом три патрульные машины, сверкая мигалками, бросились в погоню. Следующие несколько минут я беспомощно метался из стороны в сторону, подпрыгивал, взбегал на ступени музея, стараясь рассмотреть хоть что-то, не воспринимая ничего вокруг, кроме непрерывной демонстрации эффекта Доплера. Я настолько не понимал, что мне делать, что даже всерьез собирался позвонить в полицию.

— Помогите, помогите, — шептал я.

Потом я увидел, как Кливленд выскочил из улицы, идущей за библиотекой, той самой, по которой я ходил, скрываясь от Флокс, и сразу же услышал страшный гул и хлопанье тысячи голубиных крыльев. Вертолет над моей головой опустился и завис, мазнув по Кливленду лучом прожектора, металлический голос произнес какое-то неразборчивое распоряжение. Кливленд на мгновение замер, наверное от шока, неожиданно застигнутый ревом ветра и ослепительным светом над его идущей кругом головой, а потом рванул ко мне, к Фабрике, когда за его спиной появились полицейские машины. Он долетел до бордюра метрах в трех от меня, уложил на бок мотоцикл, заднее колесо которого все еще вращалось, и припустил к зданию Фабрики, преследуемый лучом прожектора. Я потрусил за ним.

— Вернитесь! — приказали с вертолета.

Быстрый переход