Солнце на равнине пекло нещадно, а теплый ветер не только не помогал, но даже усугублял положение. Кирилл уже спустя сотню метров был весь залит потом. Костюм не справлялся, отчаянно прося стирки. Как бы ни был хорош материал, он не может бесконечно оставаться чистым и поглощать запахи. Костюму требовалась стирка.

Если еще пару мгновений назад Виту приходилось тащить Яшку за собой, натягивая трос и заставляя детеныша сердито мычать, то теперь динозавренок вдруг поднял большую голову, повел носом и сам сорвался с места. Без труда он обогнал Вита и дернул трос вперед, да так сильно, что не ждавший подвоха ученый подался следом за животным, споткнулся о какой-то камешек и потерял равновесие.

Марья бросилась к Виту, дважды кувыркнувшемся через голову. Степь огласил зычный протяжный рев, до боли знакомый. Земля мелко задребезжала под ногами. Торвозавр набирал скорость.

Кирилл не знал, как прозевал его. Оставалось только одно объяснение — усталость и, как следствие, утрата внимания. Все мысли крутились только вокруг жажды и ненависти к Виту с Марьей. А ведь заметь Кирилл ящера вовремя, мог бы взять его под свой контроль и наподдать ученому! Как жаль, что столь очевидная и простая в исполнении затея посетила Кирилла только сейчас!

Огромный силуэт торвозавра теперь хорошо проглядывался на фоне гор. Зверь энергично бежал прямо на людей, низко пригнув полутораметровую голову. Хвост выпрямился, как палка, и чуть покачивался в такт тяжелым шагам.

— Приплыли, — пробормотал Кирилл. — Милан, держи Юлю, я попробую… Иначе не уйдем.

Милан уже был здесь, рядом, его дважды просить не нужно. Подскочив к Кириллу, он горячо затараторил ему на ухо:

— Бей Марью, я возьмусь за Вита. Сейчас!

Он не стал ждать реакции Кирилла и с кошачьей ловкостью бросился на ученого, только-только поднявшегося на ноги. Видя, как хорошо сработал Милан, Кирилл мягко, но быстро высвободился из-под руки Юли, разогнался и прыгнул на Марью.

Как в замедленной съемке блондинка поворачивалась в его сторону. Ее глаза были внимательно прищурены, указательный палец лежал на спусковом крючке уже взведенной винтовки, а ствол оружия смещался правее, в сторону Кирилла.

Кирилл успел, но успела и Марья. Выстрел, и пуля, разминувшись с животом Кирилла в паре сантиметров, ушла куда-то дальше. За спиной раздался глухой шлепок и булькающий стон, словно из кого-то выбили воздух. Кирилл обрушился на Марью.

Девушка податливо изогнулась, упала на спину и, дав Кириллу перекатиться, оказалась сверху. Колючий выпад локтем — похоже, фирменный удар — чуть выше виска выбил из глаз искры, и одновременно с этим Кирилл, лежа на спине, врезал Марье коленом в затылок. Его удар оказался действеннее, девушку оглушило.

Руки перестали слушаться ее, и попытка навести винтовку на цель не увенчалась успехом. Кирилл вывернулся из под Марьи, благо хватка заправленных под Кирилла ног ослабла после нокдауна, левой рукой ухватил автомат за магазин, а правой дважды ударил противницу сбоку. Он вложил все свои силы и вышиб из Марьи дух еще первым попаданием. Второй удар оказался лишним. Под кулаком явственно хрустнуло — девушка лишилась не только сознания, но и пары передних зубов.

Краем глаза Кирилл заметил, что торвозавр почему-то замедлился и перешел с бега на шаг. До вдруг взявшихся выяснять отношения людей ему осталось всего ничего, почему же он притормозил?

Вит с Миланом сплелись, как два удава. Они яростно боролись, перекатываясь, выскальзывая из захватов и попеременно выходя то на удушающие, то на болевые. Их бой проходил в полном молчании. О том, чтобы дотянуться до оружия и выстрелить, не могло быть и речи.