Экстренная связь была задумана не столько для нештатных ситуаций — хоть и для них тоже — сколько в целях оперативного информирования о находках. Искали, разумеется, останки кораблей пришельцев. Искали прилежно, тщательно. Один раз даже нашли кое-что, оказавшееся почти бесполезным с технологической точки зрения.

Если память не изменяла Фэнлоу, это была деталь обшивки. Увы, ничего более интересного в той местности бойцы не обнаружили. Они прочесывали участок неделю кряду, но без толку.

Тайя была на космической карте того самого звездолета, что плюхнулся в Германии. Поэтому ее и нашли так быстро, «открыли», так сказать. И поэтому сразу смекнули, что здесь следы высокоразвитой цивилизации вполне могут быть, да и почему нет? Отличная экзопланета, все при ней. Но как-то не сложилось.

«— Не срослось», — с легкой грустью резюмировал Фэнлоу мысленно. Пока люди прожигали бы здесь свои кровные, Гроско могли бы продолжать поиски, щедро делясь информацией с Пентагоном — тот пристально наблюдал за ситуацией на Тайе. Но «щедро делиться» не означает отдавать все, хе-хе. Кое-что можно и себе оставить…

В лазарете о Фэнлоу позаботились так, как он просил — хорошо и быстро. Залатали рассечение на затылке каким-то хитрым клеем, приладили ватную салфетку с заживляющим средством и, наконец, забинтовали голову.

Как же повезло Гудриджу! Мудрый кинг-конг в момент взрыва отлучился по нужде, и взрывом его не зацепило. А ведь эти крысы взорвали его кабинет! От него вообще ничего не осталось, ничегошеньки. Гудридж сказал, что компьютер на последнем этапе расшифровки значительно ускорился, нащупав верную дорогу. Нейробиолог был уверен, что после возвращения из отхожего места он увидит результат. Не увидел. Вся работа пошла насмарку. Даже те расшифрованные блоки, что он уже успел сохранить на жестком диске.

С Рахметом связи не было, но Фэнлоу оперативно доложили, что охранник вместе с одним из добровольцев почивает в камере — той самой, куда поместили четверку подозреваемых. К сожалению, говорить ни с Рахметом, ни с его коллегой никому уже не доведется, потому как им развернули головы на сто восемьдесят градусов. Кто это сделал?

Ученый? Вряд ли, слишком уж он малахольный. Дружок Елисеева тоже впечатления не производит, особенно если учесть, что Кирилл как раз-таки и угодил под молох правосудия, вступаясь за более слабого товарища. Девчонка-медсестра тем более не могла такого совершить — доктор Чен, порхая вокруг Фэнлоу, все причитала, что с Джулией зря так обошлись, что она порядочная девушка, неспособная на столь дурные и грязные поступки, в каких ее подозревают. Фэнлоу не желал вступать со старой азиаткой в дискуссию. Ему только хотелось, чтобы она побыстрее закончила, дала ему какую-нибудь чудо-таблетку и скрылась в убежище вместе с остальными.

Оставался серб. Темная лошадка. Этот на все способен. Фэнлоу бы ничуть не удивился, узнав, что тот состоял на воинской службе или промышлял криминалом. Но биография Павловича была чиста, как отрыжка младенца. Студент, ботаник, заучка, из спорта занимался только настольным теннисом и немного легкой атлетикой. И отзывы-то о нем сплошь хорошие…

Космодром Гросвилля, административное здание, автобаза вместе с оружейной и, наконец, два этажа научного центра — все это было уничтожено. Били точечно, избегая ненужных потерь, но так, чтобы жизнь городка враз стала невыносимой. Что ж, у них получилось. Все были до смерти напуганы и хотели жить, как, наверное, никогда раньше.