|
На мою дорогу продали все, что было возможно. Вместе с другими эмигрантами я прибыла поездом в Роттердам. Перед тем, как отправиться дальше, всех эмигрантов пропустили через врачебный осмотр. Многим из эмигрантов отказали во вьезде в Америку. Я оказалась среди них — уж очень была худая и немощная. Нас хотели отправить назад, в Вильно, но мы категорически отказались. Тогда нас оставили в Роттердаме и стали лечить. Мы оказались на положении интернированных, в город нас не пускали. Лишь однажды мне с двумя подругами разрешили погулять в городском парке. Мы сидели на скамейке. Мимо проходили трое ребят, по виду — рабочие парни. Они говорили между собой на идише. Мы поняли, что они из России, так как голландские евреи не знают еврейского языка. Познакомились. Один из них был Мильграм. Он помог мне найти профсоюз швейников, чтобы устроиться на работу, помог снять маленькую комнатку. Как только начала работать, накопила 20 гульденов и послала домой. В ответном письме мама сообщила, что отец умер. Я тяжело переживала смерть отца, заболела. Мильграм не отходил от меня. Мы подружились, а в марте 1917 года поженились».
После Октября в Нидерландах активизировалось революционное движение. И. Мильграм принимал в нем активное участие. В то время он часто менял работу: после каждого публичного выступления его увольняли как русского большевика. Выступал он на голландском и немецком языках (Исидор обладал большими способностями к изучению языков, позже овладел французским и английским). В конце 1918 года голландские коммунисты получили сведения о том, что местные спецслужбы подготовили список подлежащих аресту русских большевиков, в который включен и Исидор Мильграм. Он ушел в подполье, скрывался в Амстердаме, а затем выехал через Германию в Россию. Однако уже в начале января 1919 года И. Мильграм был направлен Л. М. Караханом, бывшим в то время заместителем наркома по иностранным делам, в Нидерланды, с которыми у Советской России еще не было дипломатических отношений, с особыми поручениями НКИД РСФСР. 11 января на границе он был арестован. Восемь месяцев содержался И. Мильграм в тюремной крепости Вирикерсханса как «иностранец, представляющий угрозу общественному порядку и безопасности страны». В этот период он готовил покушение на находившегося в крепости под арестом непосредственного убийцу К. Либкнехта и Р. Люксембург лейтенанта Фогеля. Узнав об этом, местные власти приняли решение отправить И. Мильграма пароходом в Ревель для передачи Юденичу. В Данциге с помощью немецких синдикалистов ему удалось бежать с борта парохода и добраться до Бельгии. Работал в Брюсселе слесарем на одном из местных заводов, занимался партийной деятельностью. Вскоре к нему перебралась и жена, которая также была арестована, содержалась в Нидерландах в концлагере и бежала из заключения. В начале июля 1920 года И. Мильграм с супругой вместе с другими политическими эмигрантами выехали в Советскую Россию. Из воспоминаний жены И. В. Мильграма Фриды Францевны: «Отъезд намечался морем из Антверпена довольно большой группой возвращенцев. Я вручную вышила золотом по красному сукну (шелк не нашли) советский герб — серп и молот в венке из колосьев. Хорошо помню: мы на пароходе, на причале толпа провожающих, а над старым русским кораблем с выписанным на борту названием «Царъ» развевается наш красный флаг с золотым гербом. Сопровождающий нас бельгийский офицер потребовал у меня убрать флаг, так как, по его словам, на судне было введено военное положение. Разумеется, мы флаг не сняли, так под ним и пришли к русским берегам. Я этот флаг торжественно вручила советским представителям в городе Ямбурге. Мы с Мильграмом приехали в Москву 23 июля в день открытия второй, московской части 2-го конгресса Коминтерна (первая его часть открылась 19 июля в Петрограде. — Прим. авт.). Поселили нас в гостинице «Люкс» на Тверской улице, 36. Мильграм сразу же пошел в Исполком Коминтерна и стал просить, чтобы его порекомендовали добровольцем на фронт». |
