Он знал лишь, что его бизнес находится в плачевном состоянии. Гэри был практикующим врачом, переход к регулируемой медицине значительно увеличил его накладные расходы. Гэри нарисовал довольно мрачную картину своего положения. Одна только страховка от нарушений, связанных с медицинской практикой, увеличилась в предыдущем году на $20 ООО. «Если так пойдет и дальше, — сказал он, — мне придется закрыть офис через полгода».

Закончив свой рассказ, Гэри посмотрел на меня взглядом, полным безнадежности. Я выразил сочувствие по поводу услышанного, а потом задал несколько вопросов о его работе и жизни. Я спросил, что ему наиболее интересно в личной и профессиональной жизни, однако он не смог ответить.

Интерес? Страсть? Об этом он даже не думал.

«Что же тогда вас возбуждает?» — спросил я. Он недовольно посмотрел на меня. Он не мог вспомнить ничего, что могло бы его обрадовать. Последние несколько лет он кружил по нисходящей финансовой спирали. Все его цели были связаны лишь с выживанием. Его собственная история полностью поглотила его. Гэри давным-давно не чувствовал себя по-настоящему живым.

Как ни печально, подобная ситуация отнюдь не редкость. Проведенное в 2005 году компанией Harris Interactive исследование почти 8000 взрослых респондентов представило безрадостный результат: 33% чувствовали, что работа загоняет их в тупик, 42% признались, что «сгорают на работе». Менее половины (44%) респондентов сообщили, что испытывают удовольствие от работы на своих нынешних работодателей.

Короче говоря, значительная часть людей ненавидит свою работу. Мы с ужасом просыпаемся в понедельник — и во вторник, и в среду, и в любой другой рабочий день. Если бы не наше стремление к потреблению во все возрастающих масштабах, то многие из нас вообще не стали бы утруждать себя какой-либо трудовой деятельностью. Живя на автопилоте, мы совершаем те или иные действия, оплачиваем счета, делаем свою работу... и так день за днем, неделю за неделей. Мы не пытаемся взглянуть вперед, за горизонт. Подобно Гэри, мы позволяем нашей истории поглотить нас — причем не только денежной истории, но истории всей нашей жизни.

Так не должно продолжаться.

Самое удивительное в вашей истории то, что она не высечена на камне, не написана в книге, стоящей на дальней полке в библиотеке. Ваша история живет и дышит — и именно вы создаете ее день ото дня. А раз так, только вы можете ее изменить.

Искра страсти

После долгих обсуждений Гэри все же смог найти одну вещь, которая ему нравилась. Речь шла об определенной медицинской процедуре. Я попросил его рассказать о ней побольше, объяснить, в чем она заключается и к каким результатам приводит. По мере повествования его поза стала меняться, заметно улучшилось и настроение. Поглощенный рассказом, он настолько оживился, что пересел на краешек кресла. Мы отыскали нечто особенное: страсть.

Я спросил Гэри о том, как много других докторов в крупной городской больнице, где он работал, делали эту процедуру.

«На самом деле, — сказал он с затаенной гордостью, — больше этого не делает никто, по крайней мере в нашей больнице. В городе есть только один врач, кроме меня, который знает, как это делать».

Он любил свое занятие и, что немаловажно, оно весьма хорошо оплачивалось. Но главное — эта процедура, чрезвычайно полезная для его пациентов, могла изменить их жизнь. Именно это наполняло Гэри вдохновением.

На момент нашего разговора он проводил одну такую процедуру в месяц. Я спросил его, возможно ли изменить этот график. Немного подумав, он сказал: «Было бы отлично, если бы я мог делать одну процедуру в неделю, но, честно говоря, если бы можно было делать две или три в неделю, это было бы просто великолепно!»

Наступил момент истины: Гэри копнул в сердцевину своей истории, связанной с работой.