— или его трепку отложили, или там что‑то было, или…

— был кто‑то еще? — предположила Аэлена. — Вот если этот мерзавец оказался на посылках у кого‑то еще, ему могло сойти с рук. Не до конца, жениться все‑таки приказали, так он и тут нагадил…

— И кто это мог быть?

— Расспрошу Эмину, не приключались ли какие смерти среди высокородных, — решил Рошер.

— Нам это поможет?

— Вряд ли… но хоть не повредит.

— Подождите, — вмешалась Яна. — А кто мог приказывать трайши?

Рошер и Аэлена переглянулись. Потом посмотрели на Яну.

— Детка, ты гений, — высказался Рошер. — Действительно, Аэла, ты это змеиное кубло более — менее знаешь? Так кто?

— Таких немного, — Аэлена задумалась. — Диолат достаточно богат, молод, красив, он трайши и не привык прислушиваться ни к кому…

— Те, кто богаче?

— Тогда бы он не был разорен.

— логично, — кивнул Рошер. — А кто еще?

— Ну, члены королевской семьи…

— а их много? — Яна изуччала людей, это верно, но о королевской семье Интара в архивах нархи — ро сведений было мало. В основном, об истории семьи. Но вот что сейчас в ней творится…

— У нашего короля есть четыре сына… было четыре сына! Р — раш!

— А осталось?

— Всего три. Принц Эмитар умер около двух месяцев назад…

— Как раз когда Диолату рекомендовали жениться, — подвел итог Рошер.

Все трое переглянулись.

— А я еще думал, почему слуги о таком шепчутся….

— И почему Диолату только погрозили пальчиком, — вздохнула Аэлена. — Если он был просто подручным…

Яна замотала головой.

— Подождите. Эта девочка… королевская племянница?

— Эритель. Ее высочество Эритель. Ты вообще что знаешь о нашем короле?

— Вообще — почти ничего. Знаю о его существовании — и только.

— Ага. Король наш — Таррэн Третий. У него есть жена и было четверо сыновей. Эмитар, кстати, третий по счету.

— А дочери?

— Дочерей нет. Не получились. Но его величество и так супругой доволен. Старший сын, кстати, очень неглупый юноша, весь в отца. А вот Эмитар был тем еще балбесом…

— Аэла, осторожно…

— Рошер, об этом все говорят в открытую. Тоже мне секрет — мальчишка пил, гулял, ходил по чужим постелям, как кот по крышам. А про его пари я вообще молчу.

— Пари? — не утерпела Тайяна.

— Например, на спор прокукарекать в полночь на крыше дворца, или пройти голым по главной площади в полдень.

— А смысл?

— Выигрыш в деньгах или в споре.

— Глупо, — резюмировала Яна.

— Ну, глупо, — согласился с ней Рошер. — Но для Эмитара смысл жизни был в развлечениях…

— И неудивительно, если они сошлись с Диолатом, — Аэлена едва двигала губами.

— А кто еще есть в королевской семье?

— Племянница, вот эта самая Эритель. И племянник от сестры — Мареш.

— А другие родственники… дядюшки, тетушки?

— Они все далеко от столицы. Есть, конечно, но сейчас, думаю, не до них?

Яна кивнула. Нет, не до них. Но вообще, все становилось на место.

— Если Диолат участвовал в играх двоюродных брата и сестры, могли у него остаться документы, свидетели… ну, что‑то, чтобы его не пустили в расход?

— Могли, — вздохнула Аэлена.