Диолат не терял хладнокровия. Оно и понятно, признайся он во всем — и отсюда отправится под стражу, а там на милость королевского правосудия. Ох и не хотелось ему туда…

— Вериола тщательно описала и комнаты в вашем доме, и ваши особые приметы, вплоть до родинки чуть повыше интимного места…

— Аэлена уже объяснила это. Вериола, или как там ее, могла просто расспросить слуг, — огрызнулся Диолат. — Сколько уже можно затягивать? Браслет украли, эту девицу подкупили и она лжет! Сестру она ненавидит — так что же? Таких много! Почему я должен все это выслушивать?

— О, вам предстоит выслушать еще немало интересного, — хоши чуть улыбался. — Полагаю, что приворотные зелья — в компетенции Храма, так что вам придется составить мне компанию.

— Вот еще!

— Вы хотите сказать, что не поедете в Храм? Очень, очень жаль.

— А вы попробуйте меня заставить?

— Что вы, трайши! Это совершенно не в наших возможностях!

— Я рад, что вы это понимаете.

— Свидетельство ювелира, свидетельство Вериолы… разумеется, этого мало. Только вот и вам, трайши, не повезло. — Яна ухмылялась. — Приворотные зелья вне закона, так что у хоши есть право на обыск вашего особняка.

— Сколько угодно.

— Полагаю, мы займемся этим сразу же после разговора. Вы же не откажете в любезности проводить нас? — голос хоши был просто медовым.

— а у меня есть выбор?

— Он есть всегда. Четырехликий, в милости своей, всегда дает человеку несколько путей…

Ну да. Сопротивляться, бежать сейчас, признаться, играть до конца, бежать потом… одно Аэлена знала точно. Пока жив Диолат — в безопасности ни она, ни ее семья не будут. Он не простит. Обязательно будет мстить.

Такой человек…

— Тогда можем начать прямо сейчас. Или что‑то еще не сказано? — Диолат поднялся с места, демонстрируя готовность к действиям.

— Яна?

— я думаю, что все понятно, — нархи — ро смотрела серьезно. — Вот Вериола. Еще несколько человек содержатся в тюрьме у градоправителя. Берите, солите, варите…

— Для начала — просто устроим обыск. Разумеется, трайши, если мы ничего не найдем, я принесу вам свои самые искренние извинения, — хоши усмехнулся.

— А я предоставлю вам стражу, чтобы все было в порядке. Ночные улицы Далинара небезопасны, — лойрио Эрен благожелательно взирал на хоши.

— Полагаю, я могу составить вам компанию? — Яна кивком подозвала к себе Аашу. Волчица оскалила зубы на Диолата. — Конечно, в суде Аашу использовать нельзя, но вот найти тайник она может лучше многих. Равно как и распознать угрозу.

Диолат явственно скрипнул зубами.

— Я не желаю видеть эту нелюдь в своем доме.

— Боитесь, что мы что‑то найдем?

— все мы равны пред взором Четырехликого, — хоши смотрел укоризненно, — и если девушка заблуждается, ваш долг помочь ей. Пусть съездит, убедится, что вы — честнейший из смертных и успокоится. Разве не так должен поступить верный сын Храма?

Скрип зубов стал намного отчетливее, но возразить не получилось. Диолат отчетливо понимал, что его загнали в угол.

Да, доказать ничего не получится, но разве от этого ему намного легче?

Приворотное зелье все равно было, дом все равно обыщут, Храм примется мотать ему нервы, Аэлена недоступна, деньги Вильтена уплывают из рук…. Р — раш!

Но у него пока есть жизнь и свобода, и определенные средства, а это уже неплохо.