Томми покраснел от удовольствия. Усидчивого редко хвалят.

— Долгое время я думал, что займусь бизнесом. Но в нашей семье все юристы…

— Большинство судебных дел касается бизнеса. Почему ты не можешь быть адвокатом бизнесменов? Наша торговля растет, наша страна все больше заселяется. Пусть отец пишет конституцию, а Джонни — свои европейские отчеты. Ты же можешь составлять контракты.

В глазах Томми вспыхнул огонек.

— Ты думаешь, что там есть место для меня? Не как сына президента, а как неизвестного Томаса Бойлстона Адамса. — Он встал и поправил дрова в камине, желая скрыть выражение своего лица. — Ма, ты прямо-таки ввела меня в бизнес.

— Ты встречался с Чарли в Нью-Йорке?

— Да, ма.

— Заметил ли ты какие-либо перемены?

Томми сжал и разжал ладони. Он не скажет ничего против брата, который был его идолом.

— Когда ты будешь возвращаться через Нью-Йорк, выправи его деловые бумаги.

— Сделаю, что смогу.

Томми не принадлежал к числу тех, кто вселял ложные надежды. Тем не менее он признался, что хочет жениться.

— Я знаю, что мне нужно еще несколько лет для того, чтобы я мог обеспечить жену. И кто она, у меня нет ни малейшего представления, поскольку я не встречал еще подходящих. Но мужчина еще не мужчина, если у него нет жены, насколько я знаю… Тем временем я могу служить твоим управляющим. Френч согласился платить сто семьдесят пять долларов за обработку его части фермы и выплату налогов. Буррелл готов остаться на год. У тебя нет наличных средств, требуется выплата жалованья. Согласно твоим книгам, кузен Коттон занял у генерала Линкольна деньги в прошлом году. Не хочешь ли ты, чтобы я занял на этот раз пятьсот долларов? Этой суммы хватит, чтобы ты могла рассчитаться. Па оплатит расписку, когда казна пришлет ему очередной квартальный оклад.

Абигейл откинулась на спинку кресла, улыбаясь сама себе, ибо она представила себе голос Джонни в Отейле, подсчитывающего ее расходы.

В конце февраля замерзли реки, и весь залив покрылся льдом. Выпало много снега. Вернувшийся из Бостона Томми улыбался. Ему рассказали забавную историю.

Чувствуя, что Франция готова сделать жест примирения, президент Адамс назначил своего давнего сподвижника, жителя штата Мэриленд Уильяма Ванса Мюррея, полномочным посланником во Францию. Мюррей в течение шести лет был членом Конгресса, а затем президент Вашингтон назначил его посланником в Гаагу, где он сменил Джона Куинси. Казалось, что Мюррей понравился французской Директории. Джон не консультировался с кабинетом по поводу назначения. У него имелась разумная причина действовать так: настроенное на войну крыло федералистов впадет в раж при любом примирительном жесте в отношении Франции.

— Некоторые федералисты недовольны тем, что па преподнес им такой сюрприз, — рассказывал Томми. — Они ворчат: «Мы хотели бы, чтобы старуха была здесь. Не думаем, что назначение состоялось бы, будь она в Филадельфии!»

— Довольно нахально с их стороны, Томми, но «старуха» — они имеют в виду меня — может сказать им, что заблуждаются. Я считаю это решение мастерским политическим шагом. Твой отец страстно желает, чтобы его администрации удалось избежать войны с Францией.

В глазах Томми сверкали озорные искорки.

— Рад, что «старуха» одобряет.

— А теперь, Томми, ты нахал.

Джон правильно оценил позицию Франции. Талейран уже не горел желанием сражаться со всем миром, особенно сейчас, когда Соединенные Штаты и Англия были близки к соглашению о посылке войск во Флориду и Луизиану. Британский адмирал Нельсон разбил французский флот. Талейран облегчил положение президента Адамса, принеся публичное извинение по «делу Икс, Игрек, Зет».