|
Новая жизнь как-то налаживалась, что и не удивительно — народ в этих краях всегда был крепко работящим. Сэм, как оказалось, не перетрудился в наше отсутствие. Нашли мы его развалившимся в раскладном кресле и попивающим холодное пиво. Кот валялся у его ног, вытянувшись на нагретом солнцем бетоне, вроде как тоже блаженствовал. — Что-нибудь узнали? — спросил Сэм после того, как мы слезли с велосипедов. — Не очень много, если честно, — ответил я, открывая заднюю дверь кабины и вытаскивая из-под сидения пластиковые упаковки патронов. — Может быть, завтра будет что-то, Информцентр взял заявку на поиск мамы, — добавила Дрика. — Даже так? — удивился Сэм. — Они здесь как-то организовались? Дрика вкратце рассказала ему о том, что нам удалось узнать. Сэм выслушал и заключил: — То есть, всей информации у них все равно нет, и даже если они о твоей маме ничего не знают, то это ничего не значит, так? — Да, наверное! — поддержала эту мысль девушка. — А теперь вы куда? — На рынок, — ответил уже я. — Нужны патроны для М25. — Патроны нужны, да сэр, — кивнул Сэм. — Но думаю, что вы без меня там справитесь? Я бы пока здесь посидел. — Здесь есть бары, — намекнул ему я. — А это пиво как раз оттуда, — сказал он, приподняв бутылку. — Не думаешь ведь ты, что у меня совсем нюх не работает? Послышались шаги неподалеку. Я обернулся и встретился взглядом с тем парнем, с каким только что общались на рынке. Его спутники тоже шли вместе с ним. Увидев, что я его заметил, парень показал большой палец и сказал: — Отличная машина! Если мы загоримся, то непременно вас позовем. Его взгляд скользнул по забитой патронными упаковками сумке, и я затолкнул ее под сиденье, захлопнув дверь. Затем ответил: — Из машины удалили все лишнее, так что она умеет только возить и не умеет гасить пожары. — А жаль! — засмеялся тот, и мужчины с необычными автоматами прошли дальше. 3 июня, суббота, утро. Бельгия, Антверпен Мы были возле Информцентра еще до его открытия, минут за пятнадцать. Дрика собиралась сюда вообще за два часа прийти, я ее еле удержал, убедив в том, что стояние у закрытых дверей нам точно ничем не поможет. Но сейчас уже удерживать не мог, и мы стояли вдвоем, опираясь на загородку и наблюдая за тем, как рыжий усатый буфетчик открывает свой киоск и выгружает туда ящики с напитками, которые привез на чем-то вроде садового мотоблока. Кроме нас троих на площадке никого не было. Персонал Информцентра появился почти к самому открытию, причем все подъехали на велосипедах. Женщина с лошадиным лицом узнала нас, поздоровалась, Дрика было рванулась к ней, но та быстро зашла в вагончик и захлопнула дверь за собой. Начала собираться небольшая очередь, человек пять всего. Все подходили к висящей на стене вагончика штуковине и отрывали вытягивающиеся билетики с номерами. У нас тоже такой был, с черной единичкой, и когда выглянувший в окно похожий на бухгалтера мужчина крикнул: "Ein!" — мы зашли внутрь. Женщина с лошадиной дежурной улыбкой открыла папку, достала заполненную Дрикой анкету и прочитала что написано на небольшом листочке, прикрепленном к ней скрепкой. — Похоже, что мы не нашли вашу маму, — сказала она. — Есть две женщины со сходными именами, но отличаются даты рождения и адрес проживания до Катастрофы. Вот здесь, на всякий случай, их нынешние координаты. Не могут быть родственницами? — Нет, не могут, — совершенно убитым голосом сказала Дрика. — Не отчаивайтесь, — попыталась утешить ее женщина. |
