– А мы её подождём. У нас времени вагон, – всё так же весело и легко заверил подозрительную тётку Благой. И повернулся к девчушкам: – Ну-ка, девочки! Покажете нам ваш дом? Что у вас тут самое хорошее?

    – У нас столовая хорошая! – с готовностью ответили девятилетки. – Там кушать дают!

    И повели троих «дяденек» по коридору в сторону лестницы.

    – Не знаю я, нельзя без директора… – продолжала растерянно ворчать вахтёрша. Потом всё-таки потянулась к телефону и начала крутить диск.

    – А с руками у вас что? – спросил Лёша, пока поднимались на второй этаж.

    – Да это так, – весело отмахнулись малышки. – Чесотка.

    Детские руки были покрыты язвочками. До сих пор Лёша видел такое лишь на картинках.

    – Но врач-то вас лечит хоть? – спросил он внешне спокойно, стараясь не перегораживать обзор Давидовой камере. – Мази какие-нибудь даёт?

    – Не… У нас врач уволилась. Ей Алевтина Викторовна велела наказанным уколы, а она сказала…

    Что ещё за уколы ? Прививки? – переспросил Благой, забыв, что собирался не вмешиваться в репортаж.

    – Прививки – это когда всем. Их ещё весной, а уколы – только наказанным. Вовке Казначееву как сделали, у него сразу глюки пошли…

    – Я тоже что-то такое слышал, – тихо подтвердил Лёша.

    А молчаливый, побывавший во многих переделках Давид просто продолжал съёмку.

    Они шли по длинному коридору, фиксируя на видеоплёнку мутно-грязные окна и облезлые стены. Неухожено, неприютно…

    – Палаты у нас на третьем этаже, туда днём нельзя. А тут – классы…Только сейчас учителя к нам не ходят. Из-за эпидемии, – продолжали девчушки.

    – А это что такое? – спросил вдруг Лёша. Его внимание привлекла добротная деревянная дверь, плохо вязавшаяся со всем остальным.

    Маленькие обитательницы детдома посмотрели на взрослых мужчин, отвернулись и захихикали.

    – Сюда тоже нельзя. Это гостевая. Сюда только старшие девочки ходят. Их Марья Ивановна присылает, для развлечения. Когда дядьки приходят…

    – Чего-чего? – Благой перехватил многозначительный взгляд Лёши и почувствовал, что холодеет.

    – Там хорошо, там диваны красивые, – в голосах юных «экскурсоводов» жутко сквозила мечтательность. – Там дядьки конфеты раздают и бананы…

    – Вот оно! – прошипел Лёша в ухо Благому. – Как раз про это дети в больнице…

    – Для какого развлечения? – спросил Благой сквозь зубы.

    – Для какого, для какого, – передразнили девочки. Вот глупый взрослый попался, таких простых вещей не знает! – Они с дядьками сексом развлекаются, вот для какого!

    – Да… – крякнул Давид. От камеры он, впрочем, не оторвался.

    – И что, часто эти… дядьки к вам?.. – спросил Лёша.

    – А как Марь-Иванна девочек оденет в красивое, так и приходят, – в голосах девятилеток Благому снова послышалась жгучая зависть.