|
Наконец, очнувшись от грез, Аззи извинился перед хозяином за столь долгое молчание: - Вам могло показаться, любезный Аретино, что я несколько небрежно отнесся к огромной работе, проделанной вами за эту неделю. Прошу извинить меня: обдумывая наши совместные планы, я позволил мечтам увести меня слишком далеко... Но я опять прошу меня извинить: я сказал наши совместные планы, не удосужившись выслушать ваш окончательный ответ, согласны ли вы сотрудничать со мной? Быть может, мой замысел кажется вам слишком ничтожным, чтобы согласиться на подобное сотрудничество? - Отнюдь, сударь. Как раз наоборот, это самая выдающаяся затея из всех, в которых мне приходилось участвовать, и, кажется, вы сделали правильный выбор, заказав Безнравственную Пьесу мне, а не кому-нибудь другому, - ответил поэт и драматург. - А сейчас не угодно ли вам будет послушать древнюю легенду, которую я собираюсь положить в основу вашей пьесы? - Легенду? - спросил Аззи. - Что ж, я с удовольствием ее послушаю. Может оказаться, что я ее знаю - я ведь любитель древних легенд. - Это очень старая легенда. В ней есть и Бог, и Адам, и Люцифер. - Ба! Знакомые все лица! Начинайте, Пьетро, прошу вас! Аретино откинулся на спинку кресла и, отпив несколько глотков вина из своего бокала, начал свой рассказ. Адам лежал на мягкой траве Эдема, в тени, у чистого ручья, прикрыв глаза, когда Бог явился ему и строго спросил: - Адам! Чем это ты занимался? - Я? - довольно натурально удивился Адам. - Я - ничего... Я просто лежал в тени и предавался неге. - Я знаю, что ты предавался неге, - сказал Бог еще более строгим тоном. - Я ведь постоянно слежу за тобой, за всеми твоими делами, и Я все вижу. Ведь ты - Мое творение, и Я обязан наблюдать за твоим развитием. Я спрашиваю, что ты делал перед тем, как лечь в тени и предаться неге? - Не помню. - И все-таки попытайся припомнить. Ты ведь был с Евой, правильно? - А, ну конечно, я был с ней. А что, разве в этом есть что-либо предосудительное? Ведь она моя жена, и вполне естественно, что я... - Не пытайся сбить Меня с толку, Адам! Ты прекрасно знаешь, что никто не собирается осуждать тебя за то, что ты проводишь время вместе с Евой, своей женой. Я просто хочу, чтобы ты рассказал мне, что ты делал до того, как предаться неге. Ты разговаривал с Евой? Отвечай! - Ну, хорошо, я разговаривал с ней - если, конечно, это можно назвать разговором. Она опять пересказывала мне то, что поведали ей птицы небесные - ведь больше с ней ни о чем невозможно поговорить. Она все время говорит на каком-то птичьем языке. Я давно хотел спросить Тебя... Как ты думаешь, с ней все в порядке? То есть я хочу сказать, она в своем уме? Я обращаюсь с этим вопросом к Тебе, потому что Ты должен лучше меня разбираться в подобных вещах. В конце концов, Ева -единственная женщина, с которой мне приходилось общаться, и мне не с кем ее сравнивать. У меня нет даже матери... Нет, Ты не подумай, я не жалуюсь. Но эти постоянные разговоры о птицах... Она не умолкает ни на секунду и трещит, как сорока! - Гм... Видишь ли, Ева так чиста и невинна... Разве это так плохо? - Нет, это совсем не так плохо. - В чем дело, Адам? Я чем-то тебя обидел? - Не говори глупостей! Как Ты можешь обидеть меня, если Ты - Бог? - Хорошо. |
