|
– Этот район, где находится упомянутая вами «хрущевка», один из самых престижных в Москве. Мы планируем скупить все квартиры в доме и провести полную перепланировку, превратив его в «люкс». Как вы понимаете, цены на жилье там вырастут сразу в пять-семь раз. И мы рассчитываем на его продаже хорошо заработать. А скрываем свои намерения для того, чтобы не дать возможности конкурентам скупить часть квартир и помешать нам.
– Значит, если кто-нибудь из жильцов дома откажется продавать свою квартиру, то у вас могут возникнуть проблемы с осуществлением плана? – перебил директора Гуров. – Не так ли, Виктор Петрович? – В принципе да, – улыбнулся Большаков. – Но такое маловероятно. Существует множество способов убеждения таких людей… – Например, убийство, – подсказал сыщик. Директор «Гранита» едва не подскочил в кресле. – Лев Иванович, – довольно жестко проговорил он. – Я не позволю вам обвинять меня… – Да вас никто и не обвиняет. – Гуров, похоже, намеренно мешал Большакову заканчивать начатые фразы. – Я просто указал на один из способов выполнения задуманного. И хочу вас сразу предостеречь. Если выяснится, что вы, Виктор Петрович, причастны к смерти этих двух человек, то я не позволю вам отвертеться. Вы получите максимально возможный срок. И тогда вам не поможет даже чистосердечное признание. Так что, если хотите покаяться, делайте это сейчас! Гуров целенаправленно пытался вывести Большакова из равновесия. Из своего немалого опыта он знал, что разнервничавшийся человек утрачивает способность придерживаться определенной линии поведения и контролировать свои слова. В случае причастности директора «Гранита» к преступлению он непременно должен был себя выдать. Однако уловка Гурова не сработала. Большаков довольно легко взял свои эмоции под контроль. – Лев Иванович, мы с вами взрослые люди, – почти благодушно усмехнулся он. – Не стоит бросаться необоснованными обвинениями и бессмысленными словами. А то, ей-богу, ваше поведение выглядит слишком наивным. – Что выросло, то выросло, – ответил сыщик и встал со стула. – Я вас предупредил, об остальном думайте сами… * * * Генерал-лейтенант Орлов уже в пятый раз за последние двадцать минут посмотрел на часы. Посмотрел и вздохнул. Ему казалось, что стрелки никогда не доберутся до восьмерки на циферблате. Постучав подушечками пальцев по дубовой столешнице, Орлов снял трубку и в очередной раз набрал один и тот же номер. Вызываемый им абонент не ответил, и генерал, положив трубку, вновь потянулся к часам на запястье. – Девятнадцать пятьдесят семь, – с усмешкой посмотрев на него, проговорил Крячко. И добавил: – Тридцать две… тридцать три секунды. – Не бубни, – рявкнул на него Орлов и повернулся к майору Свиридову, скромно сидевшему в уголке: – Подожди еще пять минут. Станислав сказал, что Лева собирался заехать за Марией. А я не хочу, чтобы он сейчас оказался в театре. Будет только мешать. Я ему еще раз позвоню, и если он опять не возьмет трубку, то ждать больше не будем. Возьмешь группу экспертов и поедешь в театр. – И все равно не пойму я, Петр Николаевич, почему мы с Левой не можем взять себе это дело! – покачал головой Крячко. – Приехали бы, посмотрели, сделали бы выводы. А потом посылали бы другую группу, если возникнет необходимость. Крячко с Орловым проработали вместе больше двух десятков лет и чаще всего в общении друг с другом были на «ты». Но позволяли они себе такое только в отсутствие посторонних. А сейчас рядом был майор Свиридов. Новый, в общем-то, в главке человек. И нарушать субординацию при нем не следовало. Хотя бы для того, чтобы не расхолаживать новичка. – Вот именно поэтому и не поедете! – отрезал генерал. |
