Никакой реальной возможности раздобыть липовую справку о какой-нибудь болезни или увечье у моих родителей не было. А симулировать я не хотел. Для того чтобы добиться такой справки и получить так называемый «белый билет», нужно было симулировать серьёзно. Нужно было играть долгий, многодневный, а то и многонедельный спектакль. Уж если энурез, то изволь лечь в больницу на обследование и мочиться каждую ночь в постель. Долго. Я узнавал у ребят, которые через такое прошли. Им приходилось подолгу находиться под наблюдением врачей, которые не верили им, буквально как в своё время К. С. Станиславский не верил плохому исполнению роли. Симулянтам давали снотворное и не давали пить перед сном. Так, ребята, чтобы сыграть роль убедительнее, договаривались с соседями по палате или давали деньги медсёстрам, чтобы те подливали чьей-то мочи им в кровать… Ну а какие сложные и полифонические роли доводилось играть тем, кто решил «откосить» от армии, изображая шизофрению, остаётся только гадать.

Такого постыдного спектакля я исполнять не хотел. К тому же его нужно было повторять периодически до окончания призывного возраста. То есть до двадцати восьми лет.

Разумеется, идти в армию мне тоже категорически не хотелось. Но, поскольку никакого законного и нестыдного способа не ходить на службу в моём распоряжении не было, я решил так: раньше пойду – раньше вернусь.

Тогда ещё не вышли книжки про то, чем и как жила армия действительно. Ещё никто не мог себе представить появления романа «Сто дней до приказа». А фильмы про военную службу, что регулярно выходили тогда на экраны страны, рассказывали, что два года в армии – это прекрасная школа жизни, мужества, суровое, но почётное приключение… Что это просто серьёзная военная игра, с реальным оружием. А также закалка и неоценимый опыт, без которого настоящим мужчиной не стать.

Долетали слухи, что в армии случаются издевательства и проявление неуставных взаимоотношений. То есть в первый год службы будет очень трудно, а потом нормально. Ещё знающие люди говорили, что в армейском коллективе надо сразу себя проявить твёрдым человеком, показать характер и волю, не поддаться, не дать слабины – и всё будет хорошо.

Папа в армии не служил. Он закончил политехнический с военной кафедрой и о реальной службе ничего сообщить не мог. Дедушка воевал в самом начале войны, в самые страшные дни и месяцы. Защищал Москву. Был жестоко изранен и искалечен войной. Он был уверен, что мне в армию пойти нужно. Это будет полезно. Потому что все носители нашей фамилии никаких трудностей не боялись никогда. И его личный опыт говорил о том, что даже после страшных боёв, ранений и госпиталей можно закончить университет, что он в своё время и сделал.

То есть я никакого представления не имел о том, что меня ждёт. А родители, хоть и очень не хотели расставаться со мной, переживали, но полагали и знали, что, скорее всего, ничего со мной не случится.

Вот только тогда вовсю шла война в Афганистане. Из сибирских городов туда отправляли ребят охотно и много, видимо, зная особые качества и стойкость сибиряков. Именно туда попадать не хотелось совсем.

В новостях сообщалось, что наши воины прекрасно исполняют свой интернациональный долг в многострадальном Афганистане и что уже скоро в этой стране наступит долгожданный мир. Но слухи оттуда долетали нехорошие. Ужасные. Ещё в последний школьный учебный год мы узнали, что два выпускника нашей школы погибли в Афганистане. Некоторые учителя ходили на похороны. Пришли заплаканными… У наших дальних-дальних родственников тоже кто-то там был убит.