— Значит ли это, что вы простили жене ее роман с Гартом Мерриком? — поинтересовалась девушка, поглядывая на Кейру.

Та покраснела от стыда.

— Ну, разумеется. Каждый имеет право на ошибку, верно? Многие мужчины изменяют женам, но те прощают или вообще закрывают на это глаза.

Журналистка не показала своего изумления и оживленно писала что-то в блокноте.

Фотограф попросил супругов попозировать. Кейра нацепила дежурную улыбку, чувствуя себя крайне неловко.

— Спасибо вам, — поблагодарила девушка. — Хорошего вечера.

— Благодарю, — снова обаятельно улыбнулся Патрицио.

Кейра вздохнула с облегчением, когда парочка удалилась.

— Мне не очень удалось общение с прессой.

— Ты справилась. Что будем заказывать?

Ей меньше всего на свете хотелось сейчас есть. Она долго изучала меню, кусая губу.

Патрицио склонился к ней через стол и взял за подбородок.

— Ты прокусишь губу до крови, если будешь продолжать, дорогая.

Слезы блеснули в ее глазах.

— Я н-не могу сдержаться… — Кейра подавила рыдание.

Патрицио погладил ее по щеке с такой нежностью, что она затаила дыхание, отчаянно пытаясь удержать предательские слезы.

— Ну, не плачь, дорогая. Неужели мое присутствие тебя так расстраивает?

— Прости… через минутку я приду в себя.

— Тебе нужно поесть. — Мужчина подозвал официанта.

Кейра слышала, что муж заказал ее любимое блюдо, и снова эмоции нахлынули на нее. Возможно, Патрицио не любил ее больше, но он не забыл, что ей нравится и не нравится.

— Как учеба? — поинтересовался он. — Ты уже скоро заканчиваешь, я полагаю.

— Да. В одной из галерей скоро пройдет выставка. Есть шанс, что меня заметят.

— Тебе нравится учиться?

— Да, очень. Я всегда хотела заниматься живописью.

— А родители не одобряли твой выбор?

— Думаю, ты достаточно хорошо знаешь моих родителей, чтобы понять это. Я использую политические сюжеты. Это вызывает фурор.

— У твоего отца или у публики?

— У всех. Удивлена, что ты ничего не слышал об этом.

— Возможно, я просто был за границей в то время. У тебя не было проблем с твоими работами? Тебя не арестовали?

— В этот раз нет. Но отец пригрозил лишить меня наследства, если что-то подобное произойдет снова.

Патрицио изучающе глядел на Кейру.

— Наш разрыв не пошел на пользу твоим отношениям с родителями, так?

Женщина покачала головой, размазывая по тарелке еду, которую принесли минуту назад.

— Нет… но это моя вина, и я беру на себя всю ответственность.

Патрицио задумался, так ли это. Кажется, Кейра продолжает настаивать, что ничего не помнит о той ночи. Но ведь она сама пошла к Меррику и легла в его постель. К чему же притворяться?

— Не похоже, чтобы тебе нравился ужин. Я выбрал не то блюдо?

— Нет, просто я не так голодна, как казалось. У меня еще недостаточно хороший аппетит после гриппа.

— Пойдем. — Патрицио поднялся. — Мы добились того, чего хотели. У прессы есть подтверждение нашего воссоединения. Можно возвращаться домой.

— А как же ужин? Не собираешься доесть?

— Кажется, я тоже потерял аппетит. Кроме того, сегодня был долгий день. Я готов лечь в постель.

Постель. Одно слово. Семь букв.

Кейра задрожала, когда Патрицио обнял ее за талию и повел из ресторана.

Если сложно было всего лишь поужинать с мужем, как же следующие шесть недель спать с ним в одной постели?

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Мне нужно просмотреть электронную почту в кабинете, — сообщил Патрицио Кейре, когда они вернулись домой.