— И что бы это изменило? Ты бы повела себя иначе? — (Кейра не ответила.) — Иди спать, Кейра, — заговорил Патрицио после гнетущей паузы. — У тебя мешки под глазами. Ты словно не спала неделями.

Восемь недель, мысленно уточнила Кейра, но не стала повторять это вслух. Какой смысл? Патрицио не хочет слышать оправданий и сожалений. Он хочет, чтобы она заплатила за свою ошибку. Он не знает прощения.

— А ты пойдешь спать?

— Не удовлетворена, Кейра?

Женщина расправила плечи и с гордостью встретила его взгляд.

— Я не буду удовлетворена до тех пор, пока ты не посмотришь на меня с уважением, а не с презрением и ненавистью.

— Долго же тебе придется ждать, сокровище мое.

— Не обижай меня, называя так, если на самом деле ты этого не считаешь. Я не твое сокровище. Скорее, просто мешок с костями.

— Я бы не выразился лучше, — усмехнулся Патрицио и закрыл за собой дверь.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Кейра не была уверена, что сможет заснуть. Ее переполняли эмоции. И все же женщине удалось задремать.

Она проснулась на рассвете и бросила теплый взгляд на лежащего рядом Патрицио. Кейре очень хотелось коснуться его. Так много раз бывало в прошлом. Стоило ей провести пальчиком по его спине или руке, как он поворачивался к ней, готовый удовлетворить все ее желания, исполнив любую, даже самую смелую, фантазию.

Кейра облизала губы, вспомнив, что и сама не скупилась на ласки.

Женщина удивленно моргнула, когда Патрицио, не открывая глаз, положил ее руку на свое мужское достоинство, сонно бормоча:

— Да, дорогая. Я люблю, когда ты так делаешь.

В горле пересохло. Кейра ощутила, как его охватывает возбуждение. Не в силах бороться с собой, женщина прижалась к нему, покрывая его поцелуями, лаская губами, языком. Она помнила этот вкус мускуса и соли. Патрицио простонал. Это лишь еще больше завело Кейру. Она довела мужа до вершин наслаждения…

Патрицио лениво потянулся.

— Начинаю думать, что было бы соблазнительно воссоединиться не на шесть недель, а на полгода. Как тебе кажется, Кейра? Хочешь закрутить со мной роман перед разводом?

Кейра замерла. Ее обидело, что через пару секунд после поистине волшебных моментов он так просто говорит с ней о разводе.

— Ты, наверное, шутишь.

— Подумай, дорогая. Нам хорошо вместе, ты же знаешь. Я с ума схожу от желания, стоит тебе только посмотреть на меня, как сейчас.

— Ничего я не смотрю.

— Нет, смотришь, да так, будто никогда не сможешь насытиться мной.

— Не придумывай.

Патрицио склонился к Кейре и жадно поцеловал.

— Считаешь, я придумал дрожь в твоем теле? — Он взял ее грудь в свою ладонь.

— Я… я не дрожу…

— Думаешь, я не вижу, как ты облизываешь губы в предвкушении моих ласк?

— Ничего подобного. — Кейра облизала губы. Патрицио улыбнулся, вмиг оказавшись сверху.

— Я придумал, что ты вся горишь от желания, дорогая? Или то, что ты уже ждешь, чтобы я сделал это?

О боже, подумала Кейра, когда его пальцы проникли в нее. Она таяла, ее тело взывало к нему, и женщина не могла этого отрицать. Когда он соединился с ней, она закричала.

— Или я придумываю то, как твое тело движется в такт с моим, Кейра?

— Нет… — Они двигались все быстрее и быстрее. — Нет… нет…

— Значит, я прав? Ты отчаянно хочешь меня в любое время в любом месте, верно, Кейра?

— Да, о да…

Она умоляла не останавливаться, выкрикивая его имя, стонала от удовольствия, пока не обмякла в его руках, как тряпичная кукла.