– Много лет назад, сэр, когда я был в Штатах, один неглупый человек сказал: ничего. Пока ничего! Но как знать… Времена меняются…

– Представим вопрос иначе – что их интересует?

Блейд повернулся к Лейтону, задавшему этот вопрос.

– Трудно сказать. ОНИ – разные… очень разные… Есть страшные, почти нелюдь, роботы; другие же во многом подобны нам… склонны к юмору, обожают секс, любят развлекаться… – ему вдруг вспомнились слова Сариномы: – Считают, что жизнь – игра.

– Ну, это не ново, – Лейтон пренебрежительно отмахнулся. – Но даже у актеров в этом звездном Голливуде должна быть какая‑то цель. Самоутверждение, власть, знания… Деньги, наконец.

– Арисайя…

– Что?

– Все, что вы перечислили, и многое другое, ОНИ называют арисайя. Духовный капитал, так сказать. Самое забавное, но эта вещь поддается исчислению… правда, я не знаю, как.

Лейтон недоуменно моргнул.

– Вы шутите, Ричард?

– Нет, сэр. Подумайте сами: у нас успех измеряется деньгами и властью. Но мы же дикари по сравнению с НИМИ! Мы просто не обнаружили пока иного способа оценивать людей, вот и все.

– Хмм… – несколько секунд Лейтон обдумывал эту мысль, потом сказал: – Ладно! Бог с ней, с философией… Меня сейчас интересуют другие проблемы. Например, что это такое? – он ткнул скрюченным пальцем в дротик.

– Эсс.

– А это?

– Палустар.

– Исчерпывающее объяснение! Вы понимаете, Ричард, с каким нетерпением я вас ждал? Особенно когда вы прислали тот серебристый контейнер, битком набитый Бог знает чем… Мы не рискнули применять активные методы исследования, чтобы не испортить уникальные экспонаты. Я надеюсь, вы знаете, как с ними обращаться?

Блейд ухмыльнулся, представив, каких душевых мук стоили его светлости последние пять недель.

– Отчасти, – сказал он. – А что было в контейнере?

– Что? Вы даже этого не знаете?

Разведчик поскреб короткую бороду, отросшую за месяц гарнизонной службы в Зирте.

– Видите ли, сэр, я уже говорил, что почти вся моя добыча – результат провокации и наглого грабежа. Я не имел возможности как следует разобраться и с половиной украденного… хватал, что плохо лежит.

– Должен сказать, времени даром вы не теряли… Так вот, джентльмены, – Лейтон обвел взглядом лица собеседников, – я разделил бы все полученные артефакты на три части. К первой группе относятся предметы, назначение которых нам в принципе ясно. Скажем, вот эти штаны, обувь, – его светлость показал на шорты и мокасины, занимавшие почетное место на столе, – или коробки с пилюлями – вероятно, пищевые концентраты. Второе – это то, о чем мы примерно догадываемся. Копье, энергетический пояс, приборы для связи и ночного видения, инфракрасный искатель… – Блейд приподнял бровь, похоже, старик отнюдь не тосковал целыми сутками, дожидаясь его возвращения. – Наконец, третья группа. Тут мы даже не представляем, как подступиться к исследованиям! – он уставился на разведчика, словно ожидал получить немедленные ответы на все вопросы. – Например, полупрозрачный диск в форме двояковыпуклой линзы с запрессованной в него спиралью… Что это такое?

– Все, что я знаю, через сутки будет на лентах, – произнес Блейд, вставая и запахивая свой купальный халат. – Не пора ли мне вздремнуть, сэр?

Дж. и Лейтон тоже поднялись. Втроем они миновали лабиринт широких и узких переходов и добрались наконец до госпитального отсека.