|
— Ты найдешь покой в конце своего пути, ты, дитя Родерика? Ты найдешь покой на пустоши? — Да, мой дорогой, — ответил мутант, рыдая, а потом заговорил на тарабарском языке и Эдди не смог разобрать ни слова. Посмотрел направо, налево, ожидая увидеть приближающиеся автомобили, все?таки лето, разгар отпускного сезона, но шоссе 7 пустовало, никаких машин. Удача явно им благоволила. — Сколько таких, как ты, в этим местах? — спросил Роланд, прерывая приходящего. Произнося эти слова, он достал из кобуры револьвер и поднял орудие смерти на уровень груди. Дитя Родерика вскинул руку к горизонту, не поднимая головы. — Делах note 12, стрелок, ибо здесь перегородки между мирами тонки, скажи анро кон фа; сей?сей дезине фанно билле собайр кан. Я, Черин, девар дан ду. Потому что я грущу по ним. Кан?тои, Кан?тах. Кан Дискордия, авен ла кам мах кан. Если лах вайнен, то… — Как много дан девар? Мутант обдумал вопрос Роланда, пять раз растопырил пальцы (Эдди их сосчитал: десять). Хотя чего пятьдесят, Эдди не знал. — И Дискордия? — резко спросил Роланд. — Ты действительно так говоришь? — О, да, так говорю я, Чевин из Чайвена, сын Хамила, менестрель Южных равнин, которые когда?то были моим домом. — Скажи мне название города, который стоит у замка Дискордия, и я освобожу тебя. — Ах, стрелок, там все мертвы. — Я так не думаю. Называй его. — Федик! — вскричал Чевин из Чайвена, странствующий музыкант, который и представить себе не мог, что его жизнь оборвется в таком далеком, странном месте, не на равнинах Срединного мира, а в горах западного Мэна. Внезапно он поднял голову, обратил к Роланду свое жуткое, светящееся лицо. Широко раскинул руку, словно распятый на кресте. — Федик — на дальней стороне Тандерклепа, на Тропе луча! На Луче Шардика, на Луче Матурин, на Пути к Темной… Револьвер Роланда рявкнул один только раз. Пуля попала коленопреклоненному мутанту в лоб, окончательно изуродовав и без того страшное лицо. Когда Чевин падал на землю, его плоть на глазах Эдди превралась в зеленоватый дым, эфемерный, как крыло шершня. С мгновение Эдди видел зависшие в воздухе зубы Чевина из Чайвена, напоминающие коралловое кольцо, потом исчезли и они. Роланд бросил револьвер в кобуру. Потом выставил оставшиеся пальцы правой руки и привел ими сверху вниз перед лицом, словно отпуская мутанту его грехи. — Дай ему покой, — сказал Роланд, после чего расстегнул пояс?патронташ и начал заворачивать в него револьвер. — Роланд, это был… это был медленный мутант? — Да, полагаю, можно сказать и так, бедный старик. Но Родерики, насколько мне известно, жили за морями, за долами, на краю света, хотя, прежде чем мир сдвинулся, они присягнули на верность Артуру Эльдскому, — он повернулся к Эдди, синие глаза горели на усталом лице. — Федик — тот самый город, куда Миа отправилась рожать своего ребенка. Куда взяла Сюзанну. К последнему замку. Вероятно, мы нам придется вернуться в Тандерклеп, но сначала мы должны попасть в Федик. Как хорошо знать, где Сюзанна. — Он сказал, что он грустит. По кому? Роланд только покачал головой, не ответив на вопрос Эдди. Мимо проехал грузовик «Кока?колы», далеко на западе громыхнул гром. — Федик у Дискордии, — пробормотал стрелок. — Федик — Красная смерть. Если мы сможем спасти Сюзанну… и Джейка… мы пойдем назад, к Пограничью, к Кальям. Но мы вернемся, лишь закончив наши дела здесь. А когда вновь повернем на юго?восток… — Что? — с тревогой спросил Эдди. — Что тогда, Роланд? — Тогда мы не остановимся, пока не достигнем Башни, — он вытянул перед собой руки, посмотрел на их дрожь, потом повернулся к Эдди. |
