В дальнем углу оживленно беседовала с испанцем Мигуэлесом Гленда Мильтон. Высокая тонкая брюнетка, с крошечными ручками и ножками, одетая в короткое красное платье, она в одной руке держала узкий бокал, другой жестикулировала, пожалуй, излишне оживленно. Керр решил, что Гленда чуть-чуть пьяна. «Впрочем, на этой вечеринке все чуть-чуть пьяны, — тут же подумал он. — Кроме Сандры. Сандра никогда не бывает пьяна».

Керр был высокий стройный мужчина, приятной внешности, в которой, однако, не было ничего мягкого и женственного. Женщины находили его необыкновенно привлекательным, хотя трудно было бы определить, в чем именно заключался секрет его очарования. Он знал, что им нравятся его широкие плечи, тонкая талия и узкие бедра. Длинные ноги и красивые руки с длинными, чуткими пальцами художника, темно-каштановые волосы, чуть вьющиеся, отлично подобранные костюмы, пальто и шляпы — таким он представлялся глазам окружающих.

Керр снова посмотрел на руки Терезы, которая исполняла уже что-то новое. Он не знал, что это за вещь, но ритм был быстрый, четкий, волнующий.

Он обвел взглядом комнату. Гленда еще оживленнее спорила с испанцем. На длинной кушетке, обитой белым в тон тяжелым шторам, сидела Магдалена Френсис. Керр прислушался к ее мягкому волнующему голосу: его можно было слушать часами. На Магдалене было очень дорогое светло-зеленое платье, ее волосы были уложены с большим вкусом. Вид такой, словно она сошла с картинки модного журнала. Эта женщина отличалась, несомненно, необыкновенной изысканностью и своеобразным стилем.

Керр решил, что больше пить ему не следует. Пожалуй, если он позволит себе еще одну-две порции, он может начать выяснять, чего ему удастся добиться от какой-нибудь из присутствующих дам. А это совсем не годится.

Тереза встала из-за рояля, прошла в другой угол комнаты и заговорила с Эльвирой Фейл. Керр подумал, что они являют собой изысканное зрелище, когда вот так стоят рядом друг с другом. На Терезу стоило поглядеть, если не обращать внимания на ее плоскую грудь. Она умела одеваться, это уж точно. Сегодня она надела длинную черную юбку и очаровательную блузку из кремовых кружев. Темные волосы были небрежно откинуты назад, открывая красивый лоб. Эльвира, в общем, скорее пикантная, чем хорошенькая, чуть-чуть покачивалась, поглощенная беседой. Великолепные руки и ноги и своеобразная ленивая грация придавали ей несомненное очарование в глазах мужчин. Она любила джин. Джин и покер. И еще она обожала наблюдать за тем, как другие напиваются. Правда, при этом она всегда успевала напиться раньше всех остальных. Кто-то на черном рынке снабжал ее изысканнейшим нижним бельем. Она обычно говорила, что вынуждена особенно заботиться о белье, поскольку ее укладывает в постель кто-нибудь незнакомый. Керр подумал, что она, несомненно, лакомый кусочек.

Все они были привлекательные женщины. У большинства из них, решил Керр, есть все, что положено иметь женщине. «Интересно, что им известно о его приключениях с присутствующими здесь, — лениво подумал он. — Интересно».

Мысли его снова обратились к Сандре. Забавно было бы, если бы она обо всем догадалась. А может быть, и догадывается — о женщинах, разумеется? Конечно, обо всем остальном она не может и подумать. «Господи, — подумал Керр, — если бы ей только могло прийти в голову… Что ж, она бы тогда все ему простила. А может быть, даже сочла его героем».

А что же она думает о нем на самом деле?

Вероятно, что он слишком много пьет, что нередко манкирует своей удобной и необременительной работой в одном из департаментов внутренних дел, которая и существует для того, чтобы обеспечивать алиби для людей, подобных Керру, да и то только на бумаге.