|
В устной речи упоминание Проклятого аналогично упоминанию черта в земных языках. Выражение “где Проклятый кольцо потерял” - эквивалент “куда Макар телят не гонял”> тебя побери! - под ноги с мявом бросилась пестрая кошка, шустро юркнув в открытую дверь. Хоть войт и знал, что никакая это не нечисть, а родимая дочерь его собственного рыжего Брыся, под сердцем нехорошо засосало. Рыгор Зимный, бессменный войт Белого Моста, был мужиком смелым, не боявшимся ни бешеных собак, ни разъяренных быков, но колдовства не понимал, а потому опасался, хоть и признавал, что без хорошей ведуньи в селе не обойтись. Что бы там ни говорили крючкотворы из городского магистрата и его илюстриссима<Его илюстриссима - обращение к знатному вельможе, не ниже графа, по отношению к барону - лесть> господин барон Кузерг, не станешь же кликать из города печатного<Печатный волшебник - волшебник, имеющий грамоту с печатью гильдии магов, заверенную Церковью и местными властями, о том, что имярек имеет право заниматься Дозволенной магией в пределах данной области и обязуется платить церкви и государству налог с прибыли> волшебника всякий раз, как припечет живность подлечить, роды принять, або снять порчу! Дорого берут печатники, ох дорого, да и муторно с ними дело иметь. Потому-то и привечали селяне ворожей да знахарей, а власти, покуда все шло тихо-мирно, на это беззаконие закрывали глаза. Зато коли по милости неучтенных ведьм случалось какое лихо, расплачивались за него всем миром - почему не донесли да почему пользовались запретными чародействами... Кончалось все, разумеется, поборами. Впрочем, нынче войт Рыгор о судебных исполнителях думал почти с нежностью. Ну, вывезли бы зерно, угнали скотину. Дело наживное, а вот как сгонят с насиженных мест, перепашут землю, на которой стояло село, да засеют ее волчцами, которые, всем известно, дурное из земли пять годов вытягивают... Рыгор не любил лгать ни себе, ни другим - дело шло именно к этому. Выкрутиться можно было лишь одним способом - самим судить и покарать ведьму-убийцу, а затем доложить барону: “Так, мол, и так, ясновельможный. Виноваты были, да исправились. Ведьму утопили, гнездо ее поганое выжгли, вот церковная доля, вот то, что магистрату причитается, а вот и ваша, господине. Вы уж нас, дураков окаянных, простите, мы люди темные. Вот вам масло, вот вам телятки, а вы уж за нас, горемычных, перед синяками<Синяк - простонародное название рассматривающего дела о недозволенном колдовстве следователя тайной канцелярии Арции. Название, видимо, пошло, от лиловых мантий, в которых ходят служащие (другое название - фискалы) канцелярии, возглавляемой лично канцлером. Формально синяки при принятии решений советовались с Церковью, на деле же выполняли только указания вышестоящих. Любопытно, что на территории святого города Кантиски деятельность канцелярии находилась под запретом Архипастыря> заступитесь. Ведьму мы сами изничтожили, а его илюстриссиму бару<Бар - господин, сеньор, обращение к любому дворянину, принятое во Фронтере> Кузингу мы, хоть и вольные, отработаем”. Да, это был шанс, и притом единственный, но использовать его войту не хотелось до кома в горле. Был Рыгор Зимный человеком справедливым и в невиновности маленькой деревенской колдуньи не сомневался. Так же, впрочем, как и в том, что, скажи он об этом синякам, ему ни за что не поверят. Просто не захотят. Куда как проще списать все, что случилось прошлой ночью в соседней селу Ласковой пуще, на ведьмины происки, да еще и нажиться на этом. Белый Мост - село богатое, стоит у самого тракта. Коли Мост сроют, следящий за Старой Таянской дорогой Розевский магистрат по закону построит постоялый двор и немало с того наживется, а ежли строить придется на баронских землях, то и бар Кузерг внакладе не останется. Беломостцам же или веем миром к барону в кабалу, или в Таяну на Вольные земли, к чудищам под бок . Нет, нельзя такого допустить, а значит... Дело его такое, назвал себя конем, полезай в хомут. |
