|
.. Дело его такое, назвал себя конем, полезай в хомут... Войт трошки постоял в пропахших сушеными травами сенцах, собрался с силами и вошел в чистенькую залку<Залка - в арцийской деревне главная комната в доме>. Окна выходили на закат, и порыжевшее вечернее солнце заливало обиталище - колдуньи ярким светом. Полу Лупе, как всегда, был застелен вчерашней полынью, нехитрый - скарб аккуратно расставлен на прибитых к стенкам (Зенек небось постарался) деревянных досках, а в плетеной ивовой клетке прыгала однокрылая птаха, спасенная от неминучей смерти в кошачьих когтях. Рыгор совершенно не к месту вспомнил, что Лупе как-то помирила калеку-малиновку со своей кошкой, теперь же он, войт Зимный, если хочет спасти Белый Мост, должен утопить ведьмачку за душегубство. Стало вовсе муторно, но он все же заставил себя глянуть в угол, где, забравшись с ногами на лежанку, сидела ведунья Лупе. Лупе, пришедшая в Белый Мост шесть лет назад, Лупе, спасшая не одну жизнь, в том числе и его, Рыгора, дочку, покусанную бешеной лисицей - Лупе, эй, ты меня слышишь? Скорчившаяся фигурка не шевельнулась. - Лупе, послушай. Ты... Ты поела? Нет ответа. Войт пересек залку, тяжко ступая по вянущей траве, опустился на цветастую перинку. - Лупе, да что с тобой? - Женщина молчала. Рыгор понял, что его не слышат. Широко расставленные зеленые с золотистыми крапинками глаза смотрели сквозь войта куда-то в стену, на бледном треугольном личике застыло выражение ужаса и удивления, руки судорожно сжимали какие-то увядшие травки. Лупе напоминала пойманного бельчонка. Войт осторожно коснулся мягких пепельных волос, но ведунья не почувствовала, и вот тут-то Рыгору стало по-настоящему страшно. Знаменитый на всю округу храбрец и весельчак опрометью выскочил из залки. Только оказавшись за дверью, он смог напустить на себя приличествующий войту в трудных случаях важный вид, что, впрочем, не провело белобрысого охранника: - Ну как, дядечку? Жуть, да? Так и сидит, и смотрит, вот страх какой. Я что думаю, дядечку, не она все это натворила, зато она знает, что это за жуть к нам заявилась. Вот ее-то она и боится, а не нас с вами и не синяков. - Умный больно... - Умный, не умный, а это даже кошке понятно. - Ты мне лучше, Зенек, вот что скажи. Что тетка твоя, дома? - Да куда она денется, у нее ж харчевня, гости... - А выпить у ей есть? - Есть, конечно. Ой, дядечку, к нам сегодня такой постоялец завернул - лошадь у него расковалась. Я сам видел, как тот приехал. Как раз к обеду поспел. Знатный господин, а уж лошадки... Я таких сроду не видел. Не рыжие, не буланые, а такие... такие... ну, словом, как ваша цепь, а бабки, грива и хвост черные. - Знатный гость, говоришь? - А то нет! Все честь по чести. И шпага - тычься, не хочу, и плащ с консигной<Консигна - личный (в отличие от родовой сигны) герб, который дворянин обязан носить на плаще и оружейной перевязи. Консигна также обязательно наносится на седло. Ношение чужой консигны или самовольное присвоение ее недворянином считается одним из самых тяжких преступлений в Благодатных землях. Дворянин, принявший на службу недворянина почетной профессии (мага, медику-са или телохранителя), мог даровать ему первичную консигну, обладатели которых еще не являлись дворянами, но уже получали некоторые дворянские привилегии. Если первичная консигна даровалась трем поколениям, нобиль мог обратиться к одному из царствующих домов с ходатайством о переходе первичной консигны в потомственную, после чего ее обладатель становился вассалом своего сюзерена, пользующимся всеми дворянскими привилегиями>, и денег не считано, только вот слуг нету... - А что за консигна-то? - Цвятка<Цвятка (фр.) - цветок> якаясь, белого цвета. А плащ темно-синий... - Видать, точно издалека. Я эдакого знака не припомню. - А я что говорю! И коней таких у нас не водится. - Ладно, разберусь. А ты карауль хорошенько. Как Грешница<Грешница (Вечерняя ипостась Звезды любви, также именуемой Цэрйдой-страстью) - название одной из семи блуждающих звезд, когда она идет за Солнцем. |
