— Как думаешь, почему люди считают, что в его особняке живет вампир?

— Это должно быть очевидно, даже для такой малышки, как ты, — усмехнулась Кара. — Мужчина пишет о вампирах и оборотнях.

— Ну да. В особняке было очень темно, когда я туда пришла.

— Ты же не заходила внутрь, так?

— Нет. Но я смогла кое-что рассмотреть, — Гейл задумчиво надкусила печенье. — Там абсолютно не было света.

— Наверняка, Алекс уже спал.

— Было не так уж и поздно.

— Ты же знаешь, некоторые рано ложатся спать.

— Всё может быть. Хотя, это странно.

— Что именно?

— Ну, мы со Стефаном и Черис много раз ходили к особняку днем, но никогда никого не видели.

— И? Может быть, он спит большую часть дня, а над книгами работает по ночам.

— Вампиры тоже днем спят.

— О, ради бога, Гейл, когда ты, наконец, перестанешь видеть в каждом незнакомце вампира или оборотня?

— Ладно, ладно, успокойся. Будешь доедать печенье?

— Нет. Ешь, если хочешь.

Гейл быстро расправилась с последним печеньем, допила молоко и поднялась с дивана.

— Сбегаю к Синди. Принести ещё чего-нибудь, пока я не ушла?

— Не нужно, у меня всё есть. Не задерживайся долго.

— Отлично. До скорого.

— Пока.

Кара посмотрела в окно, жалея, что не может выйти на улицу. Это был прекрасный вечер: ясный, идеальный для прогулок по парку. Девушка не могла дождаться, когда, наконец, полностью заживет её нога. Кара ненавидела ждать, ненавидела быть привязанной к дому, ненавидела лежать на диване, подпирая ногу подушкой. И как бы сильно она ни любила бабушку, все равно не могла дождаться того дня, когда вернется в свою квартиру. Нана сильно протестовала, когда Кара решила съехать, но девушке просто необходима была независимость. Ей хотелось жить отдельно, пусть даже в квартире, которая была меньше, чем в миле от бабушкиного дома.

Каре было интересно, чем сейчас занимался Александр Клейборн, увидит ли она его когда-нибудь снова и думает ли он о ней так же часто, как она о нем.

Александр бродил по раскинувшемуся за особняком лесу, борясь с желанием снова встретиться с Карой.

С их последней встречи прошло шесть недель. Шесть мучительно долгих недель.

Работа успешно продвигалась. Томясь желанием видеть Кару, он провел долгие часы у компьютера, изливая свое отчаяние на бумагу. Слова легко вылетали из-под пера. Темные злые слова извергались подобно лаве, обжигая страницы. Накопленные за две сотни лет гнев и одиночество выплескивалось наружу, давая волю его тоске по смертной женщине с огненными волосами и небесно-голубыми глазами. Вампиру внутри него сейчас можно было только посочувствовать, — печально размышлял он.

Той ночью он абсолютно не думал о работе. Оставшись один на один с темнотой, Александр тяжелой поступью продвигался сквозь лес. Он различал слабый запах скунса и гниющей листвы, зловоние разлагающихся трупов зверей и едкий дым костра. Он слышал стремительные движения ночных созданий, охотившихся в темноте, трепыхание крошечных крыльев, предсмертный вой животного, оказавшегося недостаточно быстрым, чтобы уйти он преследования.

Мужчина замер, достигнув вершины холма, его взгляд скользил по темным окрестностям в поисках Кары. О да, он знал, где жила ее бабушка. Все эти шесть недель ночь за ночью он проходил мимо здания из красного кирпича, разрывая себе душу ощущением ее близости. Скрываясь в тени дома Лены Корли, он прислушивался к словам Кары, вдыхал ее аромат, читал ее мысли.

Было бы так просто завладеть ею, сделать своей. Непоколебимый союз. Связанный кровью.