Он развёл руки в стороны. Они к этому времени должны были понять, что он готов.

— И что вы с этим собираетесь сделать, а? Давайте. Попытайтесь. Пожалуйста.

Ему не придётся беспокоится о том, что эти трое станут переносчиками болезни. Да, он коснётся их и они заболеют. Но после, прежде чем им удастся прикоснуться к невинным людям, он их убьёт.

— Ты не захочешь заполучить врага в моём лице, — заметил Камерон и плюнул Торину под ноги.

— Я так погляжу, у тебя провал в памяти. — Торин одарил его тяжёлым взглядом. — Мы уже враги. — И после того, что парень сделал Кили, это не изменится. Никогда.

Потрескивающая тишина.

— Она же паразит, — включилась в разговор Винтер. — Уничтожит тебя и всё, что тебе дорого.

— Возможность, которой я хочу воспользоваться, — ответил Торин, удивив даже самого себя. «Что со мной происходит?»

— Ошибка, — произнёс Камерон. — Большая ошибка.

— Не первая.

— Ладно. Пошли. — Винтер потянула брата. — Скоро он увидит правду.

Потому что она планировала заставить его увидеть?

Ирландец чуть задержался, потирая большим пальцем челюсть, просчитывая все варианты. А затем и он ушёл.

Троица исчезла в листве.

Естественно, они вернутся. Но получат больше того же самого, что произошло сейчас.

Торин присел на корточки рядом с Кили и осторожно погладил её по спине. Порез на виске оставил красную полосу на лбу. Тени, отбрасываемые ресницами, не скрывали синяк на щеке.

«Должен был убить Камерона, пока имелась возможность». Торин протянул руку, но сжал пальцы в кулак прежде, чем прикоснулся к нежной коже Кили.

«Оставайся в перчатках, помнишь? Ты же не хочешь причинить ей вред».

Торин фыркнул. Голос соблазна был таким сладким. И в этот раз он ему едва не поддался. Торин мог коснуться Кили, познать контуры её изящного лица. Он не причинит ей вред. Не подобным действием.

В груди расцвела настолько сильная боль, что Торин не сдержал стон.

Но он не должен прикасаться к Кили. Он лишь захочет сделать это снова… пока уже пошатнувшееся сопротивление не освободит остаток пути и Торин как наркоман пойдёт на контакт кожа к коже.

Торин осмотрел территорию. Все деревья вокруг. Никаких признаков приближающихся врагов. Ему придётся…

Кили нанесла удар ногой по ступне Торина. Он упал, приземлившись с сильным грохотом, а она моментально перекатилась и приподнялась, уперевшись в землю правым коленом и левой ступнёй.

Одной рукой она упёрлась для равновесия, а другой сжимала арбалет, который Ирландец вырезал из хвоста мантикоры  — вероятно, она украла его у воина, — с взведённой стрелой, готовый к выстрелу.

— Так-так-так, — проговорила Кили. «Я не должна смотреть с восхищением. Не должна». — Наша аудиенция окончена, а любой потенциальный союз, который у тебя сложился с теми тремя дебилоидами разорван. Кажется я поставила тебя в затруднительное положение.

На лбу Торина вздулась вена, сигнализируя о растущем гневе.

— Не стесняйся ставить меня в затруднительное положение, принцесса. В любое время.

Этот гнев направлен на неё? Или на него самого?

— Это что, дурацкая шутка? Я же говорила, что не какая-то низшая принцесса. — Она тяжёлым трудом заработала свой титул.

Внезапно все воспоминания, которые Кили заперла глубоко в разуме, вырвались на свободу. Нет! Нет, нет, нет. Не здесь и не сейчас. Ей необходимо сосредоточиться на Торине, на их противостоянии. Но… было уже слишком поздно, прилив оказался слишком мощным.