В комнате воцарился хаос, но Порция едва ли это заметила. В этот момент для нее не существовало ничего, кроме человека, которого она любила. Она прижала ладонь к его груди, с ужасом и отчаянием глядя на сочившуюся между пальцами кровь.

Взгляд девушки метнулся к лицу Джулиана, и она застыла, потрясенная тем, как неузнаваемо оно изменилось. Вокруг глаз появились новые морщинки, а те, что она успела заметить раньше, стали заметно глубже. В висках засеребрилась седина. Сердце Порции замерло — он снова начал стареть. Значит… он снова стал смертным?! Да, она не могла ошибиться. Как ни странно, этот новый Джулиан казался ей намного красивее прежнего.

Из груди Порции вырвалось рыдание.

— Будь ты проклят, Джулиан Кейн! Попробуй только умереть у меня на руках, и ярость Валентины покажется тебе детской шуткой по сравнению с тем, что сделаю с тобой я! Я… я велю, чтобы на твоих похоронах декламировали Байрона, слышишь?!

По лицу Джулиана прошла судорога.

— Ты же знаешь, меня тошнит от Байрона.

— Конечно, знаю! А ты вдруг объявил, что это твой любимый поэт! Тогда-то я и догадалась, что дело нечисто!

Джулиан с трудом улыбнулся:

— Умная девочка! — Он попытался вздохнуть и закашлялся. — Чертовски не повезло! А я-то надеялся состариться вместе с тобой, — прохрипел он.

— Надеешься избавиться от меня, да? Даже и не мечтай! — яростно прошептала она. — Я стану уписывать за обе щеки сливовый пудинг, к старости чудовищно растолстею и буду пилить тебя из-за твоей трубки. А ты поседеешь, отрастишь брюшко и станешь ворчать, требуя, чтобы я немедленно вернула ее. И мы с тобой будем отплясывать на свадьбе наших правнуков, даже если они придут из-за этого в ужас!

Джулиан, с трудом подняв руку, погладил ее по щеке.

— Я не должен был оставлять тебя. Когда я думаю о том времени, которое я потерял…

— Так не оставляй меня! — взмолилась она. Из глаз ее хлынули слезы. — Прошу тебя… — Порция припала головой к его груди.

— Не плачь, любовь моя, — пробормотал Джулиан. — Ты снова спасла меня… как тогда, в склепе. — Нащупав ее руку, он приложил ее к своей груди, чтобы она почувствовала, как бьется его сердце. — Ты будешь плакать над моей могилой, когда меня не станет? — хрипло спросил он.

— Каждый день, — улыбаясь сквозь слезы, прошептала Порция.

— А если твои опекуны подарят тебе котенка, ты назовешь его в мою честь?

Она только молча кивнула.

Он снова улыбнулся знакомой кривой улыбкой, которую она так любила. Огонь в его глазах потух, как пламя задутой свечи.

— Я хотел подарить тебе свою душу, но, боюсь, там, куда я ухожу, она будет нужнее мне самому. Не печалься, Ясноглазка. Взамен я оставлю тебе свое сердце.

Порция спрятала лицо у него на груди. Мучительный стон сорвался с ее губ — она почувствовала, как сердце Джулиана под ее ладонью вдруг перестало биться.

Глава 21

Женщины плакали.

Сидевшие на церковной скамье Каролина с Вивьен, обнявшись, рыдали навзрыд. Элоиза бегала вокруг них, играя с жемчужными бусами матери. Уилбери, присев на скамью возле Вивьен, сочувственно поглаживал руку своей госпожи.

— Не думала я, что такое случится. А ты? — пробормотала Каролина, утирая платком с монограммой покрасневший нос.

Вивьен покачала головой, в голубых глазах ее стояли слезы.

— Единственное, что меня успокаивает, это то, что в такой день мы можем быть рядом… поддержать ее, — вздохнула она.

Каролина похлопала сестру по руке.