– Идем, – Ефимыч тронул Никиту за плечо. – Нам пора.

Рамон шагнул в капсулу.

Белый свет резанул по глазам, привыкшим к полутьме паркинга. Капсула имела шарообразную форму. Шесть мягких кресел по кругу. Когда охотники пристегнулись, сегмент трубы вернулся на прежнее место. Затянулось входное отверстие. Из пола выдвинулся навигационный пульт.

– Круто, – оценил Рамон.

– Учись, студент, – Кадилов перешел на менторский тон. – Тебе еще ездить и ездить.

С этими словами ангел склонился над сенсорным экраном. Вывел простенькое меню, задал конечную цель и скорость движения. Нажал кнопку «Старт».

Рывка Никита не ощутил.

– Как это работает? – спросил Азарод.

– Не бери в голову, – отмахнулся Кадилов. – Пользуйся благами цивилизации, пока есть возможность.

Никита знал, что капсула сама выбирает оптимальный маршрут и регулирует скорость так, чтобы не столкнуться с другими пассажирами. По сути, это транспортное средство – беспилотник, разгоняющийся в вакуумной среде.

Волнение.

Вот что он испытывал, погружаясь в подбрюшье Иерихона. Полина и наемники Лайета уже обернулись. Или нет. Зависит от их мастерства. Действовать придется осторожно. Азарод попытается парализовать Полину, обездвижить ее своей магией. Остальных нужно убить.

– Мне что-то не нравится, – нарушил затянувшееся молчание Азарод.

Ефимыч и Никита уставились на некроманта.

– Что именно? – попробовал уточнить Кадилов.

Азарод пожал плечами.

– Сложно объяснить.

– Попробуй, – предложил Рамон.

– Это просто… чувство. – Азарод развел руками. – Словно нас ведут на убой. С самого начала Лайет знал, что мы преследуем Полину. Он ведет игру, которую мы не понимаем. У него все просчитано. У профсоюза – тоже. У нас – нет.

Рамон вздрогнул.

Упоминание профсоюза вынудило его задуматься. Хорошо ли он понимает мотивы своих боссов? Почему в одних срезах профсоюз тотально уничтожает всех перевертов, а в других позволяет им расплодиться? Почему враждующие Сферы сошлись вместе и распахнули перекресток в черте Форта? Логово – единственный срез, полностью захваченный оборотнями. Ну, поговаривали, конечно, и о других похожих местах, но Рамону не доводилось там воевать. Неужели экспансия метаморфов настолько опасна, что ангелы и демоны готовы договариваться друг с другом? Разве у перевертов нет душ? Кто бы ни победил, это не должно менять расклад сил. Или – должно.

– У оборотней есть душа? – спросил Рамон.

Кадилов напрягся.

Посмотрел в глаза напарнику.

– Ты о чем?

– О душе. Ты же ангел. Не важно, какого уровня. Скажи мне. Есть у них душа или нет?

– Я…

– Ты знаешь, – напирал Никита. – Отвечай на вопрос.

Кадилов вздохнул.

– Это сложно.

– Я пойму.

Старик провел рукой по бороде. Седые волоски делали его похожим на капитана китобойного судна. Этакий Ахав, преследующий своего кита.

– Переверты делятся на классы, Никита. Думаю, это тебе куратор рассказал.

Рамон кивнул.

– Дальше.

– Имей терпение. Если хочешь понять.