— Ты ведь помнишь, как Александрия упала, потому что заболела и была слишком слаба, Джошуа? Ты не забыл? И порвала свой красивый костюм. Ты очень испугался, пока я не приехал, не посадил ее в большую черную машину и не привез сюда, в свой дом.

Джошуа кивнул, соглашаясь, и его сомнения исчезли так же быстро, как появились. Благодарная Александрия протянула мальчику руки.

Но Эйдан покачал головой.

— Сначала мы пойдем в гостиную и сядем, а уж потом ты возьмешь его на руки, piccola. Ты еще слишком слаба.

Он говорил ласково, но Алекс поняла, что это приказ. Железо, обернутое в бархат. Было ясно, кто здесь хозяин. Она постаралась не злиться и молча последовала за ним по широкому коридору. Временами она запиналась, потому что не смотрела под ноги, а благоговейно осматривалась вокруг. Она никогда не была в таком красивом доме. Резьба по дереву, мрамор, высокие потолки, живопись и скульптура. Ваза династии Мин стояла на изящном антикварном столике красного дерева рядом с отделанным камнем камином. Эйдану пришлось поймать ее за руку дважды, чтобы она не врезалась в стену, зазевавшись.

— Ты каждый раз так все рассматриваешь, cara mia, — нежно сказал он и лукаво добавил: — Словно никогда раньше здесь не была.

Она скорчила гримасу.

— Тебе не кажется, что тут всего слишком много? А если Джошуа будет шалить и разобьет вазу династии Мин? Я все больше убеждаюсь, что мы совершили ошибку, приехав к тебе. Некоторые вещи просто бесценны.

Она тоже может играть в эту игру.

— Мы уже обсудили это, — спокойно ответил он, направляя ее в гостиную. — И договорились, что, если Джошуа что-нибудь разобьет, мы не будем сильно расстраиваться.

Его глаза предупредили ее, что будет, если она рискнет продолжать.

— Эйдан, это действительно ваза династии Мин?

Сама мысль о гибели такого сокровища приводила Александрию в ужас, и она уже подумывала схватить Джошуа и сбежать из этого дома.

Эйдан наклонился, и его теплое дыхание шевелило волосы у нее за ухом.

— У меня были столетия, чтобы все это собрать. Потеря этих ценностей, возможно, дала бы мне стимул покровительствовать современным художникам.

— Это кощунство. Даже не думай об этом.

— Александрия, это твой дом. И дом Джошуа. Нет ничего более важного, чем вы.

Золотые глаза заблестели.

— Сейчас же сядь, пока не упала.

Алекс подняла руку и отбросила непослушные волосы, упавшие на лоб.

— Ты не пробовал разговаривать не как сержант на учениях? Меня это бесит.

Эйдан не выглядел раскаявшимся.

— Это одна из моих плохих привычек.

— И у тебя их много.

Александрия откинулась на спинку кожаного кресла, только теперь осознав, насколько еще слаба. Было так приятно присесть даже после небольшой прогулки. Джошуа немедленно устроился у нее на коленях, нуждаясь в ней так же, как и она в нем.

— Ты очень бледная, Алекс, — сказал он с детской непосредственностью. — Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?

— Все будет отлично, мой родной. Через какое-то время. Как тебе твоя комната?

Она снова посмотрела, нет ли на его теле укусов.

— Она большая, правда большая. Только мне не нравится спать без тебя. Я не привык. Мэри и Стефан разрешают мне спать внизу, с ними.

Он крепко обнял ее за израненную шею, не заметив, как она поморщилась.

Золотые глаза Эйдана сузились, остановившись на ее ранах. Он потянул Джошуа к себе.

— Нам надо быть осторожнее и дать Александрии время. Ты помнишь, что я тебе говорил? Ей нужна наша забота. Это относится и ко мне, и к тебе. Даже когда она против, например, как сейчас.