— Оставь ее в покое, Эйдан, — предостерегла Мэри.

Она никогда не видела, чтобы он кого-то поддразнивал, и нашла, что это замечательно и удивительно. Они с мужем были чужими для вновь прибывших, и Эйдану надо было удержать Александрию, чтобы выжить. Надо быть вдвойне осторожными, чтобы не испугать ее.

Александрия не хотела принимать помощь Мэри. Она не желала нравиться этой женщине. Она не собиралась никому нравиться. Ей это не нужно. И почему ее так волнует тело Эйдана, когда он рядом, тепло его рук? Она больше не будет его бояться. Что еще он может ей сделать? Разве она уже не полуживая? Она не будет ему подчиняться.

Эйдан поднес ее пальцы к губам.

— Что ты еще придумала. «Полуживая». Где ты это взяла? — Его губы ласкали кожу, посылая всплески огня по нервным окончаниям. — Дай догадаюсь. У Томаса Айвэна.

— Может, и у него. Я не помню.

— Мистер Айвэн — это тот джентльмен, что приходил навестить мисс Хоутон? — осторожно спросила Мэри.

— Называй ее Александрией, Мэри. Ты не прислуга, а мой друг. И друг семьи, хотя мы и не семья.

— Хорошо. Но мне хочется, чтобы мы стали друзьями, — сказала Мэри.

Алекс вдруг поняла, какой недалекой она показалась Мэри и каким мелочным было ее поведение. В конце концов, эта женщина, на которую она обиделась, заботилась о Джошуа, когда она сама не могла это делать. Истина неожиданно открылась Алекс, и вслед за ней пришла боль. Горло перехватило, она, задыхаясь, стала судорожно хватать ртом воздух.

Эйдан наклонил ее голову вниз, почти к самому полу.

— Дыши, cara. Это нетрудно. Продолжай дышать. Мэри, уведи мальчика в другую комнату.

— Что-то не так с моей сестрой? — запротестовал Джошуа.

Александрия пыталась погасить безумие, бурлящее в мозгу. Она не могла позволить Джошуа видеть это, поэтому приподнялась и улыбнулась ему, заметно побледнев.

— Я только немного ослабела, Эйдан прав. Может быть, он всегда прав, хоть мне это и не нравится: слишком уж он непререкаем. Ты пойдешь с Мэри, а я буду сидеть здесь, пока не почувствую себя достаточно хорошо, чтобы пойти к себе.

Глаза Джошуа вспыхнули.

— Может быть, Эйдан тебя отнесет. Он сильный. Он может это сделать, как в кино, — сказал мальчик с надеждой.

— Я могу это сделать, — согласился Эйдан, подмигнув Джошуа.

От его слов Алекс едва не перестала дышать.

— Я так не думаю, — возразила она.

Эйдан вдруг напрягся, втягивая воздух. Было ясно, что его внимание привлекло что-то далеко за пределами этой комнаты. Александрия почувствовала то же самое. Какое-то беспокойство в воздухе, темноту, медленно подползающее к ним зло. Оно появилось ниоткуда, словно с неба. Воздух уплотнился до такой степени, что стало трудно дышать. В голове у нее стоял гул, незнакомые слова нельзя было понять, но она знала их значение. Что-то дергало ее, принуждая, притягивая.

У Алекс вырвался приглушенный крик, и Эйдан перевел на нее свои золотые глаза. Она в ужасе схватила его за руку.

Он там, — думала она в страхе.

Она подтащила к себе Джошуа, неосторожно прижав его слишком крепко.

Не пугай ребенка, cara.

Голос в ее сознании был спокойным и уверенным. Это помогало сориентироваться в хаосе мыслей и придавало сил.

Он не может войти в дом. Он не знает наверняка, что ты здесь. Он хочет выманить тебя.

Александрия обхватила пальцами его запястье, нуждаясь в этом контакте. Сделала глубокий вдох и посмотрела на Джошуа. Брат глядел на нее с любопытством, удивляясь ее странному поведению.