– Ладно, – вздохнула я. – Но…

Я отреагировала скорее на резкое движение, чем на само появление этой женщины. Она отделилась от группы демонстрантов, которые, выстроившись плечом к плечу слева от нас, как всегда, размахивали лозунгами и кричали в мегафоны. Длинные спутанные седые волосы, выцветшая рубашка в цветочек, кусок синей ткани, украшенной белыми звездами, повязан на белой, как кость, руке. Она могла показаться просто чьей-то бабушкой – если бы не горящая бутылка, которую она сжимала в руке.

Я знала, что мы несемся невероятно быстро и такое вообще невозможно, но время может причудливо растягиваться, если необходимо, чтобы вы получше что-то разглядели.

Секунды замедлились, тикая в такт ее шагам. Женщина сжала губы, на ее лице отчетливо проступили морщины, она занесла бутылку над головой и бросила в наш внедорожник, выкрикивая слова, которые мне не удалось расслышать.

Бутылка с зажигательной смесью ударилась об асфальт и полыхнула с громким, гулким хлопком. Она вспыхнула, пожирая остатки бензина и масла на шоссе – на мое окно обрушилась жаркая взрывная волна, и оно треснуло с высоким жалобным визгом.

Машина резко вильнула вправо, и ремень безопасности впился мне в грудь. Я вытянула шею, всматриваясь в красно-желтую стену огня, взметнувшуюся вверх позади нас.

– Вы в порядке? – резко спросил агент Купер, надавив на педаль газа.

Нас с Мэл отбросило назад и прижало к сиденьям. Я протянула руку к ручке двери и вцепилась в нее, чтобы удержаться на месте.

Одна из полицейских машин, ехавших впереди, свернула в сторону и включила сирены. Толпа протестующих рассыпалась и трусливо растворилась в окрестных лесах и полях. А они и были трусами.

– Вот чeрт, – выдохнула Мэл.

Меня охватила ярость. Она скручивала мои внутренности, словно раздирая их когтями. Меня трясло от волны адреналина, у которой не было выхода. Та женщина – она могла причинить вред другим протестующим, Мэл, агентам или кому-то из полицейских. Убить их.

Внутри меня кипел жар, моя ярость обретала форму. Острый химический запах обжигал ноздри.

Было бы так просто выйти из машины и найти ту женщину. Схватить ее за волосы, бросить на землю и держать так, пока прибудет полицейская машина. Так просто.

Заряд аккумулятора автомобиля бурлил рядом, ожидая моих действий. Вы думаете, этого достаточно, чтобы меня напугать? Вы думаете, меня раньше никто не пытался убить?

Многие пытались. У кого-то даже почти получилось. Но я больше не была жертвой и не позволила бы никому снова превратить меня в жертву – и уж не пожилой женщине, которая научилась мастерить бомбы с помощью своих мерзких приятелей.

Одно-единственное холодное слово проникло в мои бурлящие мысли.

Нет.

Я заставила себя разжать пальцы, вцепившиеся в дверь. Я сгибала и разгибала их, сражаясь с волной гнева, которая никак не хотела схлынуть. Но именно этого как раз и хотят. Добиться нашей реакции, доказать, что мы – лишь монстры, которые только и ждут подходящего момента, чтобы вырваться из клетки.

Она этого не стоит. Никто из них не стоит.

Она не последняя, кто попытается причинить мне вред. Я смирилась с этим и была благодарна за защиту, которая теперь у нас была. В моей жизни больше не было места призракам – живым или мертвым. Руби говорила, что мы заслужили наши воспоминания, но мы ничего им не должны – только хранить. Думаю, она понимала это лучше, чем кто-либо другой.

Мы двигались вперед, а прошлое лучше всего оставить во тьме. Во тьме и пепле.

– Всe в порядке, – сказала я, когда поняла, что мой голос прозвучит спокойно.