– Кристен! Я вернулась!

Ответом стала тишина, и только приглушенные шаги рабочих напоминали о том, что в Кордеро-холле затеяли очередной ремонт.

Кристен нашелся в подвале. Долгое время он служил складом для старого хлама, но после пожара в прошлом году его решили разобрать. Чего только не хранили в подвале старинного особняка! Фамильное серебро, сотни старых книг, одежду, мебель, инструменты…

– Наши предки, кажется, принципиально ничего не выбрасывали с самого основания рода. Интересно, что бы сказал Конрад Кордеро, увидев, во что превратили его лабораторию? – задумчиво произнес Кристен.

– Не думаю, что Конрада интересовал порядок, – равнодушно пожала плечами девушка. – Почему этим занимаешься ты? Я думала, все разберут рабочие.

– Решил покопаться в старом хламе. Может, придет вдохновение. Иногда писателям это нужно.

Она рассмеялась и распустила длинные светлые волосы, с наслаждением размяв шею.

– Устала? Кира, скажи, зачем тебе эта работа в лечебнице? Ты наследница огромного состояния, ты можешь заниматься благотворительностью, искусством, чем угодно! Ты – Кордеро, ты не должна убиваться на тяжелой работе и возиться с душевнобольными.

– Мы уже об этом говорили. Мне нравится моя работа. И как же я их брошу? Они ко мне привязались. Лучше покажи, что ты нашел. Историческое общество Хейзенвилля недавно просило меня передать что-то от рода Кордеро в музей. Я обещала подумать и, честно говоря, забыла. Ты не спасешь меня, любимый брат? Знаешь же эту Ханну, она просто так не отстанет.

Кристен рассмеялся и полез куда-то за шкаф.

– Передай им вот это. – Он извлек большой, на добрую четверть стены, портрет. – Я почти влюбился в блондинку. Но потом вспомнил, что это моя дальняя родственница, и раскаялся.

Кира задумчиво посмотрела на покрытый пылью и потемневший от времени портрет.

Три девушки, как и все из рода Кордеро – красивые, холодные, полные тайн. За ними беспокойное море, а вдали старый маяк. Уже много лет как власти снесли его, не оставив даже намека на былую достопримечательность, и лишь редкие пейзажи в музеях и частных коллекциях хранили память о прошлом крошечного городка близ столицы.

– Ты на нее немного похожа, – сказал Кристен, кивнув на блондинку с портрета.

Кира поежилась, поймав взгляд ярко-синих нарисованных глаз.

– Кортни Кордеро, Кайла Кордеро и Кимберли Кордеро, – прочитал брат. – Ничего о них не слышал. Как думаешь, что с ними стало?

– Ничего плохого, раз мы с тобой здесь стоим и пялимся. Знаешь, я передам в историческое общество что-нибудь из рисунков дедушки. Этот хлам никого не интересует.

– А что делать с портретом? – спросил брат.

– Выбрось, – пожала плечами Кира.

У самой лестницы наверх ее взгляд упал на зеркало. В покрытой толстым слоем грязи потрескавшейся поверхности ей вдруг почудилось совсем не ее отражение. Полумрак исказил черты, смазал контрасты, обнажив характерные черты всех девушек рода Кордеро. Эта девушка в зеркале была ею – и одновременно нет.

А потом отражение подмигнуло.

– Кир? – из-за угла выглянул брат. – Все в порядке?

Губ коснулась кривая усмешка.

– Все хорошо.

Гораздо лучше, чем она заслуживает.