Октавия покраснела и смущённо взмахнула руками.

— Ты тоже не обязан учить меня некромантии. К тому же… я счастлива просто от того, что знакома с тобой.

Она взяла меня за руку и крепко сжала.

В эту минуту Октавия была настолько милой, что если бы вокруг нас не кружила толпа, а мы находились не в склепе, то мы бы точно провели наедине ещё немало приятных минут. Но сейчас придётся это отложить.

Вместо этого мы провели здесь ещё какое-то время, в основном, чтобы Морис оценил объём работ. Например, подсчитал количество саркофагов, коих оказалось аж пятьдесят два.

Остальные же просто ходили по залу склепа с задумчивым видом. Все, кроме Ольги. Она почти сразу же сказала, что не может здесь долго находиться и что подождёт нас наверху.

Бланш очень быстро присоединилась к ней, перед этим с грустью прокомментировав то, как много здесь не просто юных Рихтеров, но и вообще совсем ещё детей.

И действительно возраст одарённых в саркофагах начинался примерно от двенадцати лет.

А максимум, скорее всего, достигал восемнадцати, может, двадцати.

Для мага это вообще не срок.

А женщины — нежные создания. Им трудно смотреть на мёртвых детей, да ещё и в таком количестве.

Хотя это и для мужчины непросто. Зрелище было и впрямь удручающим. Но я всё-таки верил, что ещё не всё потеряно.

Да, молодые Рихтеры были совершенно точно абсолютно мертвы, а воскрешать мёртвых пока ещё ни у кого не получалось.

Но данная ситуация отличалась от любой другой, потому что тела мертвецов сохранились в идеальном состоянии.

Кроме того, они не были убиты в полном смысле этого слова и не умерли естественной смертью.

Их смерть связана не с прекращением функционирования организма, а с магическим воздействием высокого порядка.

Магическая энергия молодых Рихтеров постепенно истощалась, и таким образом они теряли единственную ниточку, которая поддерживала их связь с внешним миром, а достаточно мощного внутреннего резерва, вроде того, который спас меня, у них не было.

Таким образом, когда энергия закончилась, тут и наступила уже физическая смерть.

Конечно, на первый взгляд может показаться, что нет ничего проще, чем воскресить такого мага. Просто влей в него энергию, да побольше.

Но это ничем не поможет, потому что энергосистема тоже мёртвая, как и всё остальное. И никак не функционирует.

Но даже при всех этих данных, на мой взгляд, надежда всё-таки оставалась. Она была практически полностью отсутствующей, призрачной, но я должен был испробовать все варианты, прежде чем навсегда запечатать этот склеп.

И основной моей ставкой на успех, конечно же, стали Вийоны.

Боевых магов в большинстве своём мы потеряли, зато на нас теперь работали десятки, если не сотни, учёных.

Одна только бригада, которая обосновалась в Старом Форте, чего стоила. В их компетентности я уже не раз успел убедиться даже за это короткое время. Так что я готов был довериться Морису, Луи и остальным исследователям, входящим в их команду.

Но сразу приступить к ритуалу мы не могли. Даже притом, что у меня были идеи, как именно он должен проходить и что должен делать каждый член команды.

Для того чтобы воплотить в реальность все идеи, необходимо было провести большую подготовительную работу.

И дело растянулось почти на две недели, за которые Морис не только перевёз всех Рихтеров в один из самых современных медицинских центров Вийонов, который мы превратили практически в секретный объект.

Никаких случайных людей. Постоянная охрана и несколько уровней допуска.

А всё потому, что нам была нужна работа не одной маленькой команды, а целая исследовательская цепочка.

И те, кто находился в самом низу, понятия не имели, что и зачем они делают.