|
Так вот, мальчики и девочки, все это я говорю вам только для того, чтобы вы знали — надеяться вам не на кого, кроме как на себя. И вот когда вы это поймете, когда это до вас дойдет по-настоящему, по-черному пропрет — вот тогда вы и будете настоящими солдатами, потому что не может солдат надеяться на кого-то, кроме себя и своих, которые рядом, потому что никакого бога нет, а если и есть, то он вас тоже бросит…
Маркушкина мы не бросили, вынесли на руках, я и Федотов, и уже потом, на базе, меня подстрелил из пистолета пьяный прапор. Но лежали мы в разных госпиталях, и я не знаю, чем у него все кончилось. И, если честно, узнавать не тянет. Если он и выжил, то… Да, так вот: я все никак не мог понять, почему же мы продержались так долго? Не испугались, не дали себя перестрелять, как куропаток? Вели бой, да и какой бой! Может быть, нереальность происходившего как-то повлияла?.. Стереотипы не сработали, центры страха не включились, оцепенения не наступило? Наверное, так. Ну и еще важно: противник наш был все-таки не профи. Видимо, Волков (или Шарп или Ульфур — кто там у него отвечал за боевую подготовку? понадеялся на инстинкты — а инстинкты хорошо работают только в той среде, для которой предназначены, а в чужой то и дело непредсказуемо путаются, и понятно, что путного из этого не получается. Волк ничего не сможет. Ну, почти ничего… Ну, намного меньше, чем на родной территории, где он точно знает, на что надо оглядываться, на что — повести ухом, а на что — ударить с разворота, не целясь попав в горло… В общем, вы меня поняли. Да, и еще: когда я понял, что нас бросили, что никакой помощи ниоткуда не будет, я постарался не подать виду. Наверное, это у меня получилось.
39
Аська за нырнула под помост и некоторое время лежала тихо, как мышь, прислушиваясь к происходящему. Все, что делалось несколько последних суток, делалось явно не с ней и без ее участия, она лишь присутствовала при событиях как бесплотная тень. Поэтому она абсолютно ничего не боялась, и ей даже временами становилось скучновато — ну, давайте же покончим, наконец, с этой ерундой и вернемся к тому, ради чего приехали! Ей были интересны этнические куклы и этнические узоры, она считала, что через это можно установить культурные связи весьма удаленных и на первый взгляд совершено не родственных этносов: например, индейцев сиу и ингушей. Вот этим стоило заниматься, а они тут устроили какую-то дикую войнушку… Потом она поползла вперед, волоча за собой довольно- таки тяжелый и неудобный — за все цепляется — мешок со взрывчаткой. С Кости колдун не спускает глаз, а она имеет шанс пробраться… Ползти было метров тридцать. Она помнила, как поднимать мертвецов, но не знала и даже не подозревала, какого напряжения сил это потребует. Наверное, у Уме было просто гораздо больше сил — многие годы тренировок… Впрочем, скоро можно будет запас сил пополнить — но для этого понадобится поймать парочку живых волков и выпить их… слово, что все именно так и будет. Если же Костя не выходит и вы решите продолжать играть в страйкбол, я вас всех убью. Начну вот с этой рыжей куколки. Просто порву ее пополам, хотите? А потом долбану по вам огнем. Вот так… — И, отпустив одну руку (Аська повисла косо и задергалась), сделал ею движение, будто бросает мячик. И тут же воздух взревел, раскалился, и в стену над моей головой врезался поток прозрачного огня — как от огромной бузеновской горелки. Посыпались дымящиеся куски бетона, резко запахло серой. Я встал, показал, что кладу автомат, и медленно пошел к Волкову. — Костя, — сказал мне в спину Артур. — Что? — Я не обернулся. — Он врет. Он все врет. — Может быть, — сказал я. — Другого-то выхода все равно нет. |
