Тут погас фонарик, и я стал сверкать вспышкой, выхватывая из темноты не совсем понятные картины. Там были фрески на стенах, а на фресках армии карликов атаковали какого-то великана в меховых штанах, голого по пояс, с мечом в одной руке и бубном в другой. И была схватка этого великана с женщиной-воином, оба они летели над бесконечной водой… И была та женгцина-воин, сидящая где-то среди скал в позе врубелевского Демона; рядом с нею лежали голова великана и большой округлый щит… во взгляде женщины была такая тоска, что Маринка заплакала и не могла остановиться, а потом пришла та же девочка, но уже старше, лет двенадцати, и с нею была страшная белая собака. «Эи суо, Хукку», — сказала девочка, и собака превратилась в меня. Я пытался Маринку успокоить, но тут как будто лист тонкой бумаги, на котором все это и было нарисовано, сорвали и смяли, а под ним оказался другой, с новым рисунком, гораздо более понятным, и там к нам от вертолета приближались трое волков, вставших на задние лапы и одевшихся в мешковатую униформу — чтобы не так заметно было, кто они есть на самом деле… и с ними был человек, опасный и страшный, возможно, более опасный, чем волки…

— То есть королеву на троне ты не видела, — скорее констатировала, чем спросила, Ирина Тойвовна.

— Н-нет… — В голосе Маринки слышалось усилие: напрячься и вспомнить. — Нет, я бы запомнила… наверное.

— Не обязательно, — сказала Ирина Тойвовна. — Память — очень пластичная материя… Рассказывай дальше.

— А дальше… дальше прилетели настоящие спасатели, и эти их перестреляли… мы побежали… вышли на дорогу…

— Ты помнишь щит?

— Нуда. Мальчики, кажется, вынесли меня на нем. Потом я им прикрывалась от пуль… и Костя вот тоже. А потом…

— Ты его бросила?

— Нет, но…

— Это я его уронил, — сказал я.

Ведьма кашлянула в темноте. Кажется, мои глаза приспособились, и я смутно видел ее, сидящую за столом. Она что-то держала в руках: довольно большое и округлое.

— Костя, меня интересует только то, что помнит девочка. Не надо ее направлять. Ясно?

— Вполне.

— Тогда я слушаю дальше.

— Я бежала… и отдала щит Косте… не знаю почему. Мне показалось, что ему нужнее. А потом он действительно его уронил… там ремень лопнул… я хотела поднять, но Костя меня оттащил, и дальше мы уже бежали налегке.

— Лопнул ремень, — повторила ведьма. — Что ж, очень похоже… Так, а что дальше?

— Дальше мы бежали сколько могли, потом упали…

— Бежали по тайге, не помня себя, но упали в одном месте?

— Да.

— И погони не опасались?

— По-моему, все настолько выдохлись, что уже не могли бояться… вернее, боялись, но ничего не в состоянии были сделать…

— Понятно, понятно. Немного отлежались, а дальше?

— Вышли к дороге. Тут появился лесовоз…

— Как специально.

— Да… А вы так и думаете, что специально?

— Пока ничего не думаю. За тот щит вы держались только двое?

— Нет, не думаю. Костя, кто еще?

— Мне надо отвечать?

— Кто-то еще, кроме вас, держался за щит?

— Да.