— А я вам и говорю, что надо сообща действовать, всем миром, — вставил Каллистратыч, наливая в жестяные кружки горячий чай. — Сказки про вампиров — не сказки. Они только и могут, что питаться живой кровью. Либо по мелочевке пить, либо сосать из целого государства. Отчего все войны берутся? Потому что вампиры приходят к власти. Ленин тоже, еще тот был вампирюга. Потому и не хоронят, осину видно подходящую не подобрали. А что ты там болтал о новой энергии?

— Эквивалент золота, нефти, — попытался пояснить Сабуров. — Через несколько десятков лет вся человеческая цивилизация исчезнет в своем нынешнем качестве и превратится в нечто совершенно иное. Управляемая термоядерная реакция — это неограниченный источник энергии, но он пока под замком. Американцы собрали у себя ученых и идеи со всего мира. Нас тоже подчистили. Уже сейчас Интернет — это коллективный и — главное контролируемый разум. Биосоздание бесов. А нынешние открытия в сфере генной инженерии, клонирование, например, позволят конструировать нового человека. Мечта Гитлера и всех прочих шизоидов. Что же произойдет? Обитатели Америки и другие «цивилизаторы» — золотой миллиард — станут практически бессмертными. Все остальное — колонии и зоопарки. Люди с подавленной волей, психикой, живущие в виртуальном мире.

— Беда! — сказал Каллистратыч.

— Ну ты-то, старик, будешь жить вечно, — добавил Сабуров. — Как последний русский.

— Вот оно и возводится, здание Антихриста, — произнес Кононов. Потому все и трещит, что обезьяна бесподобно дурачит и обольщает. Зло, рожденное в Хаосе, идет брать приступом Небо. Слуги усердствуют, совершают чудеса, притворяются и набожными и благочестивыми. Накладывают печать.

Затянувшееся молчание, когда казалось, что уже никто не заговорит, прервал голос Каллистратыча.

— Боритесь, ребята, боритесь… — только и сказал он.

10

Ночью раздался звонок из Сиэтла. Лера возбужденно и радостно говорила о том, как они прекрасно устроились, что за замечательная у них квартира, какой интересный колледж, куда она начала ходить и вообще — как тут все здорово и приятно. А Кононов знал обо всем еще вчера утром, когда ему звонил Каратов. И он хмурился, думая: «А не зря ли послал девушку в эту чертову Америку?» Нет, наверное, не зря, она должна видеть мир, будет с чем сравнивать. Но не окажется ли это сравнение не в пользу России? Что ж, поглядим-посмотрим, что она скажет по возвращении. Если, конечно, доведется увидеться… Похоже, ее все устраивало, но в самом конце разговора она вдруг произнесла слова иным, чуть упавшим голосом:

— Хочешь, чтобы я вернулась?

— Нет, загорай дальше, — ответил от шутливо. — Встретимся уже после Нового Года.

Тяжело было на сердце, когда Игорь повесил трубку. Тяжело и одиноко. Будто что-то подстерегало его впереди, совсем рядом, чего он никак не мог разглядеть и прочувствовать. И опять откуда-то из недр мозга стала растекаться головная боль. Многие познания — большие печали, подумалось ему. Почти не с кем, кроме Сабурова поговорить, не с кем поделиться своими мыслями. И не мчаться же каждый день к отцу Иринарху, чтобы раскрыть душу? Его друзья, оставшиеся здесь — это товарищи по работе, а перед ними никак нельзя показывать свою слабость. А она здесь, эта слабость. Она есть в каждом из нас. Вот и приходится многое решать и делать в одиночку, не раскрывая конечной цели, достигая ее порой окольным путем. Приходится и изворачиваться, и придумывать хитроумные комбинации, идти не прямо… Эта неразделенная с другими ответственность лежит тяжким гнетом, коробит душу.