– А-а???? – девушка вопросительно показала на замок.

– Нет, нам не сюда, засмеялся он. – Это Шлосс Турнштайн, ну, то есть, по-вашему, по-итальянски, Кастельторре. Он частный, но здесь один из лучших ресторанов в долине, и комнаты сдают. А название такое из-за башни. Сначала здесь башни ставили, а потом вокруг них вырастали замки. Этот – 12 век, есть и старше.

Петер с чемоданом храбро шел вверх, по крутой заасфальтированной дороге, на следующем повороте оказалось, что Кастельторре уже остался внизу, ниже на ярус горы.

– Здесь повсюду яблоневые сады и виноградники, здешний яблочный сок и вино славятся по всему миру, поэтому передвижение на автомобиле запрещено, так и ходим пешком, но мы привыкли. – Петер показал Саше на доску с картой на парапете над обрывом. – Это дорога замков, здесь их четыре, включая самый главный замок всего Тироля, Шлосс Тироль. Вон он, впереди.

Саша взглянула и замерла.

Никогда в жизни ей не приходилось видеть такого классического и прекрасного замка из старинных рыцарских романов. Его башни высились на утесе, высоко над долиной и сейчас, в надвигающихся ноябрьских сумерках, уже светились огнями подсветки на фоне синих и голубых там, где при свете дня лежал снег, гор.

– А мы пришли, – Петер показал Саше на комплекс из белых зданий с такими же черепичными коричневыми крышами, как и у недавно виденного замка Турнштайн, или Кастельторре. Над строениями возвышалась колоколенка старинной церкви.

–Добро пожаловать в Санкт Петер, или Сан Пьетро.

Петер толкнул дверь, и они вошли во двор, полный деревьев и цветов.

– Не ожидала такого в ноябре. – сказала Саша.

– О-о, это Больцано и его горы, хоть и в двух шагах, а все в снегу, там и горнолыжные курорты. А здесь снега практически не бывает, и зимой почти все отели закрыты. Знакомьтесь, моя жена, Анна.

Приятная женщина средних лет обняла Сашу, и пригласила в дом, дала ключ от двери, справа от входа в общем коридоре.

Саша вошла и онемела. В простой, по-деревенски обставленной деревянной добротной мебелью комнате на двух стенах были широкие окна в таких же деревянных коричневых рамах.

Вид из окон открывался и на долину, казавшуюся бесконечной в огнях городков и деревень, и на Шлосс Тироль, освященной громадой высящийся на утесе.

Слева из коридора была дверь в небольшую кухню и ванную комнату, а справа – в спальню, где две стены так же были полностью заняты окнами, и стояла широкая кровать с мягкими не по-итальянски огромными подушками, пуховым одеялом и пледами.

– Мы затопили, холодно не будет, это на всякий случай, – вошедшая следом за Сашей Анна кивнула на кровать. – Вам нравится? А телевизора у нас нет, зачем он тут.

– Мне очень нравится, – сказала Саша, – это потрясающе. А зачем тут телевизор, с такими видами?

Анна поставила на стол небольшой поднос с горячим тирольским черным хлебом, нарезкой местного копченого окорока – шпека, солеными огурчиками и несколькими ломтями местного сыра.

– Отдыхайте, уже поздно, а завтра с утра Петер все объяснит, что и как найти.

Саша быстро поела, выключила свет и забралась под пуховое одеяло, подставив под спину подушки. Виды в окнах были нереальными, и нереальным казалось то, что всего несколько часов назад она завтракала в тосканском замке под осенними дождями.

В комнате было очень тепло, и девушка осторожно приоткрыла одно из окон, запустив в комнату свежий горный воздух

Она ждала тосканской деревенской тишины, но здесь было столько звуков!

Уже умолкли птицы, осенняя ночь ранняя, лишь несколько запоздалых птичек еще о чем-то переговаривались.

Потом и они умолкли, оставив лишь звенящий фон особо громогласного сверчка-солиста, который свиристел во всю мощь своих сверчковых легких, судя по звуку, размером он был с хорошую корову!

– Сверчок в ноябре? – изумилась девушка – и ладно бы он лирическое что-то насвистывал, нет, он явно был поклонником группы «Металлика»!

У Саши, которая как раз собиралась заснуть в сельской идиллии, возникло желание поймать сверчка и открутить ему голову, но потом она подумала: – Кто я здесь, понаехавшая.