Плевать я на них хотел, на этих выродков. Я пожирал глазами неземное существо, наклонившееся вперед и мелко подрагивающее, словно пытающееся что-то от чего-то оторвать, отделить. Вокруг стало почти совсем ясно, с каждой минутой светлело все сильнее, и вскоре настанет нормальный, настоящий весенний день, яркий и красочный. Тогда то, что я вижу вокруг, станет совсем нереальным, и мне останется только сойти с ума.

Существо распрямилось, и я с удивлением отметил, что у него нет головы. Только мощное тело, массивные ноги и крылья. Они поднялись и опустились, одним махом с легкостью подбросив своего хозяина на десяток метров вверх. Существо протяжно и очень громко ухнуло, а затем помчалось над деревьями вдаль.

Оказалось, что еще два его собрата находились прямо по курсу, но дальше — их я как раз и не видел из-за первого монстра, призвавшего своих лететь за собой. Одно из существ было при этом развернуто мордой ко мне. Точнее, как таковой морды я не увидел, равно как и головы — ее все-таки не было.

Слишком маленькая для такого чудовища челюсть располагалась прямо на могучей груди, и сейчас с тонких острых зубов обильно капала кровь. Под широкими четырехпалыми лапами зверя красноречиво лежал разорванный труп одного из тех, кто напал на нас.

Глаз у животного я тоже не увидел, да и не приглядывался — боялся, что неведомый гость заинтересуется и мной. Спешно отвел взгляд, уткнул его перед собой, и не поднимал вновь, пока не ощутил ветерок на волосах. Два пришельца взлетели и поспешили за своим предводителем.

Прошло еще несколько долгих секунд, сопровождаемые нереально громким шумом крови в ушах, прежде чем я решил встать. В груди что-то больно екнуло, и я схватился за нее и постоял на полусогнутых еще немного. Наконец, сердце угомонилось.

Площадка кемпинга была пуста. Я еще раз осмотрелся вокруг, медленно, готовый в любой момент замереть, как истукан, или снова плашмя рухнуть на асфальт, но теперь вряд ли это сильно поможет. Неподалеку оставался магазинчик, до него буквально метров пятнадцать. Но я ведь не спрячусь там от безголовой крылатой смерти, одноэтажную кургузую постройку такой люцифер разнесет с полпинка.

Мертвая тишина нарушилась — разлаялась Берта, но негромко, скорее для того, чтобы привлечь мое внимание. Я сломя голову бросился к ней.

Собака стояла подле своего хозяина, лежащего с прижатыми к груди руками. Предчувствуя наихудшее, я рухнул рядом и приподнял голову Хельмута. Тот перевел взгляд на меня и хрипло сказал:

— Спасибо. Перевяжи меня, пожалуйста, я не хочу умирать сейчас.

«— Кто ж хочет», — мрачно подумал я, кивнул и кинулся к пассату, размолоченному пулями. В голосе Хельмута слышались странные нотки, какое-то капризное отчаяние, совершенно этому человеку не свойственные. Во всяком случае, я так думал.

Досталось пассату крепко. Я торопливо открыл дверь, смахнул с заднего кресла осколки стекла, слегка поранив ладонь, и извлек с задней полки нашу походную аптечку. Спасибо супермаркету в Бонне, самое главное мы взять успели.

— Никогда никого не перевязывал, — признался я, разматывая бинт. — Да и руки у меня не из того места растут, так что командуйте. И, пожалуйста, побыстрее — возможно, моя помощь нужна остальным. Никто больше не шевелится, но вдруг кто выжил…

Хельмут короткими, рублеными фразами шаг за шагом диктовал мне, что делать. Каждое слово давалось ему с трудом, вызывая приступы боли в пробитой груди, и ему приходилось говорить экономно. Похоже, пуля прошила легкое. Она осталась в теле, и извлечь ее я бы не сумел никаким образом.

— Хельмут, я боюсь, что это не слишком поможет…

— Знаю, ранение смертельное, — коротко кивнул бледный, как смерть немец. — Я ж сказал — не хочу умирать сейчас.