— Но они не получили того, за что торговались, — сказала я.

— О, они получили. Ведьмы обрели могущественную магию. Сирены просто забыли упомянуть им, что их тела не справятся с таким противоестественным приливом магии. Все, кого коснулось заклинание, сошли с ума.

— Эти сирены весьма мстительные, — прокомментировала я.

— Они провели взаперти два десятилетия, Леда. Конечно, они мстительны, — сказал он. — Но за это мы должны благодарить не только сирены. Ведьмы тоже сыграли свою роль. В своей жадности они позабыли одну важную вещь: сделки с сиренами никогда ничем хорошим не заканчиваются. Сирены — мастера переговоров, и каждая заключённая ими сделка имеет две цены: цена, которую вы обговариваете, и неожиданная цена, которая настигает потом.

— Сирены знали заклинание, которое ведьмы использовали для сокрытия моей магии, потому что это было одно из их заклинаний, сотворённое с помощью амулета. Если Константин Уайлдмен и помнил этот амулет двадцать лет спустя, сирены внушили ему, заставив забыть обо всем. Когда одна из его ведьм надела его, печать, сдерживающая мою магию, разлетелась на куски. Моя ангельская магия плавно вернулась ко мне, по одной способности за раз. Но часть моей магии откололась и перешла к ведьме, которая надела амулет, чтобы сотворить заклинание. Когда она впервые воспользовалась моей магией, заклинание Песни Сирены заразило магию её оппонента. Оно перепрыгивало с человека на человека, распространяясь по сверхъестественному населению.

— Они все имеют в себе частицу тебя. Частицу магии полубога, — осознала я. — Вот почему у них есть эти способности.

— Сирены знали о моей божественной крови. И они знали, что заклинание распространится среди сверхъестественных обитателей города. А затем и за его пределами. Ангельская Лихорадка вскоре накроет Землю.

— Чего хотят сирены?

— Выдать меня. И тем самым выдать ведьм на милость гнева моего отца, — Стэш ударил кулаком по ладони другой руки. — Но боги не убьют никого из нас, — пообещал он. — Заклинание сирен имеет последствия, непредвиденные даже для самих сирен, — сказал он. — Поскольку я причина, по которой у них есть эти способности — потому что в них кроется частица моей магии — у меня есть власть над всеми заражёнными. Я призвал их всех сюда не просто так.

— Чтобы создать армию.

— Да.

— Против их воли.

— Да, — сказал он. — Моя истинная натура наконец-то проявила себя, — он указал на армию вокруг, затем на себя. — И как видишь, Леда, я — монстр.

— Нет, ты не монстр, — возразила я. — Ты хороший мужчина.

Его рот изогнулся в печальной улыбке.

— Ты всегда хочешь видеть во всех лишь добро.

— Ты хороший, Стэш. Тот оборотень прошлой ночью — это был ты, не так ли? Ты спас нас от заражённого вампира.

— Да.

— Видишь? Даже обезумев от магии и силы, ты все ещё присматриваешь за своими друзьями.

— Прекрати делать из меня святого, Леда. Я делал ужасные вещи. Убивал невинных людей. Я собрал здесь всех своим заклинанием, чтобы создать свою армию, чтобы бросить вызов богам. Я не лучше сирен. Моя душа черна. Я хочу мести не меньше, чем они.

— Ты был не в себе.