Ведьмак моргнул. Его сознание явно находилось где-то в другом месте.

Никс встала за Стэшем, положив руки ему на плечи.

— Эта частица магии в конце концов убьёт их, потому что их тела её отторгают. Они не могут с этим справиться. Впрочем, надо признать, большинство из них сойдёт с ума задолго до этого. Так что, видишь ли, твоя армия умрёт до того, как успеет бросить кому-то вызов.

Стэш тяжело сглотнул, его лицо помрачнело от вины.

— Как мы им поможем?

— Ты должен вытащить из них частицы своей магии, как шрапнель из раны. Вытащи их, поглощая обратно в себя. Тогда их сознание и магия вернутся в норму. А твоя магия вновь станет целостной. Почувствуй в них частицы себя, втяни их обратно, — она кивнула. — Хорошо. Медленно и аккуратно.

Я ничего не видела. Над головой не взрывались фейерверки. Я даже не видела пульсирования крошечных магических искорок. Но я что-то почувствовала. Как будто тысячи невидимых светлячков летели вокруг нас — невидимые, но ощутимые.

Заражённые сверхъестественные существа начали падать на землю — по дюжине за раз, усеивая землю в толпе. Когда последние люди упали, Стэш вздохнул с облегчением, как будто с его плеч упало огромное бремя.

Никс убрала руки с его плеч и обошла его, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Дело сделано. Когда они проснутся, они вернутся в норму, — затем резким движением она схватила Константина Уайлдмена за пиджак из мятого бархата и быстро перерезала горло ему черным кинжалом. — Все, кроме одного, — она отбросила тело мёртвого ведьмака на землю.

Ангелы не моргнули. Я тоже. Я была слишком занята тем, что шокированно таращилась на Никс. Я знала, почему Первый Ангел сделала это. Константин Уайлдмен создал эту проблему, попытавшись запретными способами заполучить магию и способности, которыми не должны обладать его ведьмы. Ответ Никс был мгновенным. Это было правосудие богов, правосудие Легиона. Никс, может, и допускала моменты человечности, но она все равно являлась Первым Ангелом.

Стэш не смотрел на тело ведьмака. Он пытался отгородить себя и свои эмоции — заблокировать их, чтобы они не встали на его пути. В нем проявлялся ангел.

— Кто-то из них что-нибудь вспомнит? — спросил он у неё.

— Когда твоя магия ворвалась в них, их сознательный разум затмился, — ответила она, убирая кинжал в ножны. — Я стёрла те немногие воспоминания, что остались у них после этого опыта. Так будет лучше. Для них. И прежде всего для тебя.

Я попыталась представить, сколько магии требуется, чтобы воздействовать на столько сознаний. Сотни разумов за раз. Неудивительно, что Никс сумела одурачить нас всех — даже ангелов — своей маскировкой. Каждый раз, когда я забывала, кем она является, происходило нечто подобное, чтобы отвесить мне подзатыльник напоминания. Никс была не просто ангелом. Она была полубогом.

Как и Стэш, вновь напомнила я себе. Теперь, когда его магия разблокировалась, он был как Никс.

Никс посмотрела на меня, в её глазах плясало веселье.

— Ну, не совсем как я, — ответила она на мои мысли. — Ему все ещё нужно научиться контролировать свою магию.

— А что с теми инфицированными, которых здесь нет, которые в Легионе? — спросила я.

— Они тоже вернулись в норму.

Я вытащила телефон и позвонила.