— Ну давай, — Наташа искоса посмотрела на нее, — опять на морфий проверять будем?

Несколько месяцев назад она сделала тайный анализ для своей подруги, которая заподозрила жениха в пристрастии к наркотикам. Кровь показала, что жених был морфинистом.

— В этот раз все сложней, — Зина достала пробирку, протянула Наташе, — весь состав! И особенно, если обнаружишь что-то необычное. Пару копеек, как всегда, за мной.

— Ладно, — Наташа взяла пробирку, посмотрела на свет, — странная кровь! Слишком уж темная.

Глава 4

Только в семь Зина смогла закончить прием. И, обессиленная, плелась по опустевшему коридору поликлиники. Она устала настолько, что даже есть ей не хотелось. Только одна мысль поддерживала ее — о том, что она на трамвае доберется домой, а затем будет горячий чай и постель.

— Зиночка, вы плохо себя чувствуете? — В коридоре она столкнулась со своей коллегой, самым старым врачом в поликлинике. Похоже, не она одна оставалась признаком жизни в этом мавзолее.

— Здравствуйте, Фаина Романовна! Очень… ну да… — улыбнулась Зина. Ей очень нравилась эта женщина, и каждый раз она разговаривала с ней с огромным удовольствием.

Фаине Романовне было почти семьдесят лет. И она была тем, кого называют корифеем старой медицины. Знаменитой одесской плеяде врачей она принесла мировую славу. Фаина Романовна работала во множестве мест, была невероятно одаренным и умным человеком. Но судьба не была к ней благосклонна. Если Зине не дало подняться наверх социальное происхождение, то Фаине Романовне — национальность. Из-за того, что она была еврейкой, Фаину Романовну швыряли по разным местам, не давали подниматься наверх. И для нормального человека было понятно, что большей глупости и несправедливости нельзя было себе представить. Опыт плюс знания, плюс абсолютно золотой мозг — все это сделало Фаину Романовну одним из лучших врачей во всем городе. На прием к ней приезжало множество людей из разных районов и городов. Да, зарабатывала она неплохо, однако официально числилась районным педиатром в поликлинике одного из самых худших районов города и до конца жизни была вынуждена здесь оставаться.

Несмотря на то что Фаина Романовна давно перешагнула пенсионный рубеж, отпускать ее на пенсию никто не собирался. Она была спасением для всей поликлиники — ее настоящим золотым фондом. И все врачи время от времени бежали за консультацией к ней, зная, что она поможет в любой, даже самой страшной ситуации и справится с тяжелой проблемой. Зина и сама несколько раз консультировалась с Фаиной Романовной, и ей всегда очень помогали эти советы.

Фаина Романовна пристально посмотрела на Зину.

— Деточка, у вас все нормально?

— Устала очень, — улыбнулась Зина. — День был длинный, тяжелый… Грудничковый, ну, вы знаете. К тому же я почти не спала этой ночью…

— Не забивайте свою голову чужими проблемами, — хмыкнула Фаина Романовна, как всегда, она могла угадать все. — Если будете вот так принимать все близко к сердцу, эти чужие дела… вас надолго не хватит.

— Вы правы, — улыбнулась Зина, — но, знаете, я уже приняла. И боюсь, что это без вариантов.

— А вы уже собираетесь домой? Знаете, мне подарили бутылочку отличного молдавского вина! Не хотите посидеть со мной, хотя бы часик? — вдруг улыбнулась Фаина Романовна.

— Ну, — засмеялась Зина, — вы прелесть!

— Ну вот видите, — тоже улыбнулась Фаина Романовна. — Я же вижу по вашему лицу, что вам это… — она подняла палец вверх.