Когда лужа была вытерта, я спросила:

— Мэри, что-то стряслось?

— Почему вы так думаете, мисс Нора? — сказала она, заливаясь краской.

— У тебя расстроенный вид. Ты все время что-то роняешь. Сядь и расскажи мне, в чем дело.

Неожиданно Мэри разрыдалась: оказывается, она ждала ребенка и не знала, что ей теперь делать.

— Ну и что, — ответила я, — это еще не конец света. Может быть, ты выйдешь замуж.

Она заплакала еще горше. Было похоже, что этого не случится. Она бормотала, что теперь ей придется уйти, чтобы скрыть свой стыд.

— Не только твой, но и того мужчины, — сказала я твердо. — Он тоже должен отвечать за свои поступки.

Но Мэри боялась только одного, что ее выгонят на улицу.

— Этого не будет, — решительно заявила я, словно была здесь хозяйкой.

Когда я рассказала обо всем Аделаиде, та только вздохнула:

— Это случается здесь довольно часто. Что делать — мы живем далеко от города, а народ тут молодой и горячий. Они не беспокоятся о последствиях. Кто отец ребенка?

— Она не говорит.

Я не очень-то удивилась, когда Мэри в конце концов призналась, что им был Джэкоб Джаггер.

— Он женится на ней? — спросила я Аделаиду.

— И не подумает.

— Если твой отец настоит на этом, женится.

— Вряд ли он станет настаивать. Нора. Ты еще плохо его знаешь.

Очевидно, так и было.

Пусть Мэри рожает в доме и растит здесь своего ребенка. Что касается Джаггера, то, разумеется, он не женится на девушке вроде Мэри. Он хорошо управляет имением, а найти толковых работников нелегко. Таково было решение Линкса.

Я слышала, как слуги обсуждали его слова.

— Хозяин очень спокойно ко всему отнесся, — сказал один из них.

— А как же иначе, если учесть… — ответил другой. Я понимала, что они хотели сказать, имея в виду его собственное поведение.

У Мэри сразу отлегло от сердца, она была почти счастлива. Я спросила, хотела бы она выйти замуж за отца будущего ребенка.

— Не дай Бог, мисс Нора!

— Но все-таки он должен тебе нравиться, хотя бы немного.

— Никогда. Я боюсь его до смерти.

— Но…

— Вы удивляетесь, почему я пошла на это, мисс. Да он просто прижал меня, я ничего и поделать не могла.

— Но ведь не мог же он взять тебя силой!

— Боюсь, так оно и было, мисс, — ответила Мэри. Мне стало не по себе.

— Пусть это Рождество будет первым из многих, которые ты отпразднуешь здесь.

— А если твой отец найдет золотую жилу? — спросила я с вызовом. — Тогда нас всех со всеми нашими пожитками отправят в Англию?

Он ничего не ответил на это. Я знала, что ему и думать не хочется об отъезде.

Все утро мы с Аделаидой провели на кухне. Пока в печи дозревал сливовый пудинг, готовили кур. Было ужасно жарко. Я вышла на минутку глотнуть свежего воздуха, но на улице было совсем не прохладней. Я постояла там недолго, любуясь цветущими деревьями и вспоминая, что ровно год назад еще была в Дейнсуорт Хауз и не находила себе места от волнения за отца. Да, много произошло за это время.

Аделаида сказала:

— Инжир уже поспел. Может быть, собрать немного? — Потом ответила сама себе:

— Нет, это все испортит, не будет похоже на Рождество дома.

Днем все собрались за рождественским столом. Я села по левую руку от Линкса, Стирлинг — напротив меня, совсем так, как в день моего приезда.