— Разумеется, о покойной миссис Крейн.

Грейс обернулась.

— Вы имеете в виду мать Итана? — с любопытством спросила она. — Но это было целую вечность назад. Кто же остался?

— Только трое из ранее служивших, мисс, — печально сообщил Трентон. — Мне кажется, мисс Крейн решила сдать дом внаем и переехать отсюда.

— Куда же? — спросила Грейс, хотя догадывалась, каким будет ответ.

— Назад, в Ротерхит, — сказал Трентон. — Не знаю, куда именно. Она говорит, что скучает по нему и… Что-то я разболтался. Если позволите, я пойду узнаю, дома ли мисс Крейн. Я… не совсем уверен.

Грейс захлестнула паника. Неужели она опоздала? Похоже, Фенелла решила выйти замуж и перебраться в дом Джозайи Крейна. Это было единственное разумное объяснение.

Девушка поспешила за дворецким.

— Трентон! — Она положила руку ему на локоть. — Мне необходимо поговорить с Фенеллой. Это очень важно. Прошу вас, сделайте так, чтобы она приняла меня. Скажите ей… скажите ей, что я не уйду, не повидавшись с ней.

— Хорошо, мисс. — Но он произнес это неуверенно.

Внезапно Грейс ощутила дурноту. Наверное, от свежей краски, подумала она.

— Послушайте, — сказала она, прежде чем дворецкий вышел из комнаты, — можно я подожду в семейной гостиной? Кажется, меня тошнит от запаха краски.

Тот помедлил в нерешительности. Затем на его лице отразилось сочувствие.

— Конечно, мисс. — Он отвесил небольшой поклон. — Вы знаете дорогу.

Когда престарелый дворецкий удалился, Грейс пересекла отделанный мрамором холл и поднялась по широкой лестнице на второй этаж. Она помедлила, держась за перила и озираясь по сторонам.

В последний раз, когда девушка была здесь, Итан лежал мертвый в кабинете напротив, а она стояла на подгибающихся ногах, прислонившись к стене коридора, на замечая слуг и полицейских, сновавших взад-вперед. Но теперь, слава Богу, та ужасная ночь казалась далеким прошлым.

Грейс двинулась дальше, сожалея, что у нее нет дара улавливать эмоции, как у Эдриена и Аниши. Наверняка дом бурлит невидимым гневом, направленным сейчас на Фенеллу. И бедная женщина, ни о чем не подозревая, движется прямо навстречу опасности.

Дверь гостиной была, по обыкновению, распахнута. Войдя внутрь, Грейс обнаружила, что эта комната готовится к ремонту. Со стен сняты картины, а в углу стоят сколоченные из досок леса. Все говорило о грядущих переменах. Любимое кресло мистера Холдинга исчезло вместе с застекленным шкафчиком, содержавшим коллекцию птичьих чучел, которую Грейс всегда находила отвратительной.

Слишком встревоженная, чтобы сидеть, девушка сняла шляпку, положив ее на столик вместе с перчатками, и принялась бродить по комнате. Какой чужой казалась она ей сейчас — без картин, со сдвинутой мебелью. И хотя Грейс не могла не согласиться с переменами, затеянными Фенеллой, ее удивило, что это делается так поспешно — сразу после смерти мистера Холдинга. Это казалось не совсем этичным.

Строительные леса, торчавшие в углу комнаты, как голое дерево на фоне зимнего неба, не были придвинуты вплотную к стене. От нечего делать Грейс заглянула за них и обнаружила там большой портрет в золоченой раме, висевший ранее над камином. Заинтригованная, она отодвинула его от стены и ужаснулась. Холст в том месте, где находилось лицо изображенной на нем женщины, был изрезан в клочья ударами ножа. Ахнув, Грейс поспешно прислонила портрет к стене.

Что за чувство, во имя Господа, обуяло кого-то? Какую ненависть надо испытывать, чтобы так искромсать его?

На портрете, как она помнила, была изображена мать Итана в молодости.