– Меня просили присматривать за вашей женой. Надеюсь, вы не станете возражать, если я нанесу ей визит? – осведомился Аштон, вопросительно склонив голову.

– Если моя жена не возражает, то при чем тут я? – едва шевеля губами, выговорил Стюарт.

– В самом деле, – с легкой улыбкой согласился Аштон. – Доброго вам утра, милорд.

Он снова поклонился и отошел, оставив Стюарта собирать остатки растерзанного достоинства, прежде чем вступить в опасный, злобный, враждебный мир, именуемый залом для аудиенций королевы Марии.

Лайонел тем временем поспешно направился в покои Нилсонов. Никто не найдет ничего неприличного в его желании увидеть леди Нилсон. Подобные посещения вполне одобрялись дворцовым этикетом. И кроме того,"он получил разрешение мужа навестить заболевшую супругу.

Лайонел постучался. Дверь открыла камеристка.

– Леди Нилсон принимает?

– Минутку, сэр. Как доложить?

– Мистер Аштон.

Марта оставила дверь приоткрытой и через секунду вернулась.

– Госпожа примет вас, сэр.

Она отступила, давая ему пройти.

– Благодарю, – бросил он, проходя в спальню.

– Можешь идти, Марта, – велела Пиппа, поднимаясь с низкого стульчика у пустого очага, где она писала письмо сестре. – Мистер Аштон! Какое неожиданное удовольствие! – улыбнулась она, пытаясь сдержать дрожь возбуждения, не обращать внимания на жар в крови, хотя бы до ухода камеристки.

Аштон взял ее руки. Они не были наедине вот уже два дня, с того утра, проведенного на груде скошенной травы.

– Это один из ваших плохих дней, – заметил он, разглядывая ее осунувшееся лицо.

– Был. По крайней мере до этой минуты. Но все еще может измениться.

Он легко коснулся ее губ своими.

– Утро на редкость чудесное. Не стоит проводить его в четырех стенах.

– Не стоит, – согласилась она, сжимая его пальцы. – Что вы предлагаете? .

– Несколько часов на реке. Через полчаса подходите к причалу со стороны кухни.

Он навил "на указательный палец прядь ее волос и освободил, улыбаясь при виде туго закрученной спирали.

– Некоторое время вас не хватятся. Едва заметная тень затуманила ее глаза.

– У вас очень уверенный тон. Лайонел беспечно пожал плечами.

– Я говорил с вашим мужем. Он сказал, что вы решили остаться у себя. Так что никто не станет вас искать.

Пиппа озабоченно свела брови, но все же кивнула:

– Думаю, что это так и есть.

Вряд ли Стюарт возвратится после сегодняшнего не слишком приятного разговора. К тому же он потерял всякое право знать о ее делах, не говоря уже о власти над женой. Пиппа знала, насколько бесплодны гнев и открытое неповиновение, но именно они приносили облегчение.

Лайонел пожалел, что, напомнив о Стюарте, так явно расстроил Пиппу, и все же не видел способа избежать неприятных разговоров.

– Через полчаса, – повторил он, касаясь пальцем ее губ. – Захватите плащ. Сегодня стало прохладнее.

Дверь за ним захлопнулась, и Пиппа провела ладонями по волосам, пытаясь вернуть самообладание. Упорядочить свой мир. Но ее мир, окружающая реальность, казалось, вырвались за границы порядка. Следующие несколько часов она проведет с любовником, на реке, в страстных ласках, теряясь В исступлении пылкого желания и сладострастия. Больше она ничего не хотела. Сердце забилось сильнее, низ живота горел, лоно томительно ныло.

Но тем не менее она не могла игнорировать другую реальность, свое настоящее. Она носит ребенка своего мужа. Рано или поздно с этим придется считаться.

Ну а пока ее ждет утро на реке, и домашнее платье, в котором она была, совсем не годится для выхода.