– Ну, что ж, – Авар откинул к стене голову и расслабился. – Они выбирают молодых людей благородного происхождения, когда тем исполняется пятнадцать‑шестнадцать лет, и посвящают их в члены своего рода тайной церемонией. Они выбирают не так много мальчиков – не более пятидесяти в год. Я не знаю, что они делают на церемонии, но после этого мой брат ходит в синяках больше недели. Те, кого они выбирают, обычно… гм, проблемные для своих семей. – Он глянул на Форана и вздохнул. – Я знаю, что они как‑то связаны с беспорядками в прошлом году, когда какие‑то юные разбойники разрушили ткацкий рынок. Я видел, как Тоарсен явился домой ранним утром мертвецки пьяным с большим ножом в руке. Мне надо было рассказать, но… – он печально пожал плечами, – он мой брат.

– Ты знаешь кого‑нибудь из старших членов? – задал следующий вопрос Форан. – Хищников?

– Некоторых, – тут же усмехнулся Авар. – Тех, на кого больше всего ворчит мой брат. Лидер Совета септ Горриш – один и Теллеридж – другой. Мой отец был… я думаю, именно поэтому выбрали моего брата.

Форан прикрыл глаза. Он думал.

– А не Гильдия ли ткачей подготовила иск против Горриша как раз перед тем, как был разрушен рынок? Они его уничтожили, потому что он способствовал в получении фондов, чтобы помочь им восстановить рынок.

– Ты прав, – ответил Авар. В его голосе звучала задумчивость. – Никогда бы не подумал, что тут может скрываться мотив. Я всегда считал, что Тайный Путь – забава для болтающихся без дела мальчиков.

– Я слышал, что ты тоже принадлежишь Пути, – сказал Форан.

– Отец Горриша и три его старших брата умерли от чумы, которая поразила Империю примерно двадцать лет назад, – сказал Авар. – Он не единственный младший сын, который стал наследником. – Он улыбнулся. – Мой родной отец был вторым сыном.

Форана одолевали ужасные мысли. Может быть оттого, что он провел ночь, беседуя с бардом, который вспомнил старую историю о Черном. Ведь первым магическим выпадом Захваченного Тенью была чума. Может быть, потому, что весь разговор крутился вокруг магии, или, скорее всего, причиной были его несчастные взаимоотношения с Памятью.

– Сколько вторых и третьих сыновей или двоюродных родственников по мужской линии, получивших по наследству титул септа, являлись членами Пути? – задал свой вопрос Форан.

– Точно не знаю. Форан, мне в то время было около четырех лет. Младшие сыновья, которые неожиданно получили право наследования… ох! Хранитель Печати, Теллеридж, Дженни и еще несколько человек. Не хочешь ли ты сказать, что Тайный Путь напустил чуму? – Авар покачал головой. – Погибло много людей, Форан. Большинство не стали септами по наследству, будучи членами тайного клуба.

– Вероятно, ты прав, – улыбнулся Форан и сменил тему. – Завтра я созываю заседание Совета.

– Ты? – поразился Авар. Форан мрачно усмехнулся.

– С момента смерти моего дяди стало обычным делом, что заседание созывает Горриш, но он пользуется имперской прерогативой. Я созываю, и хотел бы, чтобы ты отправил сообщения. Позаботься довести до сознания, что это всего лишь мой глупый каприз… что я сказал что‑то по поводу скуки.

Авар долго и пристально смотрел в глаза, потом кивнул.

– Сделаю. Скажи, в какое время.

В эту ночь опять пришла Память. Форан нетерпеливо ждал, когда она закончит. Наконец холодный язык лизнул, очистив от крови расположенные пунктиром раны, и Память сделала свое обычное предложение.

– Твой Вечный Странник был пойман организацией «Тайный Путь»? – спросил Форан.