Выманить Качалову на улицу труда не составит. В этом Лемешев был уверен. Лера, в образе двойника Качаловой, и так довела банкиршу почти до сумасшествия.

Все прошло просто чудесно, как и планировалось. Татьяна вышла в галерею, поговорила о чем-то со стилистами, а потом осталась в комнате одна и закурила, глядя в окно. Возле окна мгновенно оказалась Чижова и, улыбаясь, поманила Татьяну рукой. Женщина открыла окно, выглянула наружу и… мгновенно потеряла сознание, поскольку Карл Иванович набросил ей на лицо махровое полотенце, пропитанное самым обычным эфиром. После этого подельники дотащили Качалову до машины, заклеили ей рот пластырем и, связав, бросили на заднее сидение.

Без досадного недоразумения, к сожалению, не обошлось…. Во дворе очень некстати появился какой-то подвыпивший мужичок с мусорным ведром, но, увидев, как одну женщину затаскивают в машину, а другую бьют бутылкой по голове — тут же удрал. К счастью преступников, милиционеры и служба безопасности Качалова очень халатно отнеслись к своей работе и не стали опрашивать соседей. Иначе они в тот же день могли бы пролить свет на «покушение», точнее похищение Татьяны Борисовны.

Но вернемся к «пострадавшей». Удар по голове, как вы понимаете, был нанесен Валерии Чижовой. Точнее, имитация удара, неглубокий порез разбитой бутылкой. Это было необходимо по сценарию, поэтому девушке пришлось терпеть боль, хотя Карл Иванович и дал ей успокоительное, заморозил предварительно макушку лидокаином и слегка черканул кожу по касательной острым стеклом. После того, как Лера забралась внутрь помещения и улеглась на пол, он вылил на рану пакетик крови нужной группы, купленный в станции переливания крови у продажного санитара. Вся операция с подменой не заняла и пяти минут.

Риск, конечно, был, но он оправдался.

«У меня не было проколов. И быть не могло» — пытался похвастать перед следователем Карл Иванович, но аплодисментов не дождался.

А я, дрожа от возмущения, продолжала слушать рассказ бывшего приятеля о том, как в день похищения Татьяны Качаловой, Лемешев, успев спрятать деморализованную женщину в коттедже в Красной Пахре, со всех ног полетел в Питер. Да! Это был воистину «ЕГО» день! Триумф! Виктория!

Буквально накануне ему удалось убедить Настю Христенко отправиться с визитом в «Твист», чтобы, так сказать, отблагодарить жену своего жениха. Ох, какой тонкий, какой виртуозный и филигранный был расчет! Рассчитать время Настиного визита, организовать встречу с финскими партнерами, отправить на эту встречу Толкунова, прилететь в Питер самому, сделать так, чтобы Сергей Тимофеевич не захотел или не смог, по привычке, названивать каждые полчаса своей супруге… Лошадиная доза адельфана и еще одна таблетка, уже открыто предложенная «другу» в сауне — не подвели. Толкунов потерял сознание…. Лемешев не собирался в ту ночь убивать Толкунова. Он был уверен, что олимпийское здоровье издателя пострадает незначительно. Собственно и нужно было всего-то пару дней: двойник Толкунова ждал инструкций в петербургском отеле, а Настя бы примчалась по первому же звонку. Дальше парочка беспрепятственно улетела бы в какую-нибудь крошечную страну, где с девушкой можно было бы проступить, соотносясь с ситуацией: припугнуть, продать в рабство, в крайнем случае, ликвидировать…

Через пару дней, все из того же Питера, мне бы позвонил «добрый друг» Карл Иванович и со скорбью признался, что Сережа с юной любовницей скрылся в неизвестной стране. Зная мой характер, легко было предположить, что я не стану предпринимать никаких розысков и насильно возвращать беглеца в лоно семьи. Ну а если бы что-то пошло не по плану…. Моим активным действиям обязательно бы помешал еще один участник банды «кукловодов» и, по совместительству племянник Нины Самсоновой, неотступно следивший за мной на серебристом Пежо.