— Позволь мне остаться при своём мнении.

— Да хоть сто порций!

Теодор, который внимательно прислушивался к нашей беседе, задумался, почёсывая здоровую половину лица. Потом оценивающе осмотрел всех, кто находился в стакане Зелёного холла.

— Стоит попробовать, — сказал он, наконец. — Казимир последние два раза вещал о грядущей великой битве и воинах, которым предстоит сражаться не только в глубинах Бездны, но и при свете солнца. Кажется, брат имел в виду амнистию для всех, кто ещё остался жив.

Паша вновь открыл глаз, потом — второй. Лаврентьев заинтересованно уставился на Емельяновича и его тощее лицо перестало излучать в пространство безнадежное отчаяние. Даже Павлуша вытер слёзы.

— Три пещеры с крылатой дрянью, — спокойно сказала Вобла, — переходы Феникса и спуск к реке, — она ткнула пальцем в Павлушу. — Этот точно станет обузой.

— Пожа-алуйста! — взвыла «обуза» и Паша пнул его ногой.

— Заткнись! Никто тебя не бросает. Пока, — он, постанывая, поднялся на ноги и сделал несколько наклонов, потом до хруста размял шею и набычился. — Сколько это займёт по времени?

— Если всё пройдёт удачно — часа четыре, — Вобла посмотрела на Теодора и тот кивнул, — но удачно ещё ни разу не получалось, так что придётся прятаться, а это отнимет ещё час-два. И ещё, за эту парочку отвечаешь лично ты, а у меня имеется собственная зверушка.

Мы поулыбались друг другу, хоть это больше напоминало оскал диких животных. Зверушка, ети, её мать! Зверушка. Ну ладно, я тебе ещё устрою зверинец, костлявая ведьма.

— Хорошо, — Теодор подошёл к стене зелёной колбы и сдвинул камень, до этого плотно сидевший среди своих собратьев. Достал из ниши чёрный бумажный пакет, плотно обвязанный толстой бечёвкой. — Здесь — одна хитрая штука. Вообще-то — сильный яд, если напутать с дозировкой. Но в случае правильного применения подстёгивает организм почище любого допинга. Срок действия — четыре часа. Если повезёт — успеем выбраться, до того, как свалимся без сил.

— Я это есть не стану! — испуганно откликнулся Лаврентьев и Павлуша, неуверенно выглядывавший из-за его спины, начал кивать головой. Неизвестные препараты с такими побочными эффектами…

— Не ешь, — поддержала его Вобла и бросила в рот чёрную пластинку, напоминающую кусок шоколада. — Сдыхай к херам! Баба с возу…

Я хихикнул, подумав, что поговорка в устах этой самой бабы, да ещё и обращённая к подобию мужика звучит вдвойне веселее. На мой смешок никто даже не повернулся — видимо привыкли. Отказники нервно бормотали, совещаясь, а Паша нюхал свою дозу и осторожно пробовал на язык.

— Ханку напоминает, — Теодор поморщился, а Вобла согласно кивнула и расплылась в широкой ухмылке. — Дурь даже здесь можно найти.

— А как ты хотел, — Вобла протянула мне кусочек, пахнущий травой и ещё, чем-то резким. — На тех, кто облучился Огненным потоком эта хрень действует по-особому, но ты не пугайся. Жив останешься — ещё попросишь.

Я думал, что твёрдую плитку придётся грызть, но стоило ей оказаться во рту и она тут же распалась на множество тонких волокон, лопающихся подобно пузырькам газировки. Тем временем, учёные дозрели и таки согласились принять допинг. Оный они получили вместе с наставлением Теодора, дескать недоумков он уговаривает самый последний раз.

— Пара минут, — Вобла ответила на вопросительный взгляд Паши и несколько раз дёрнула узелковую лестницу. — Никто не обгрыз? А то они, бляди такие, просто обожают пакостить.

Наш стакан начал менять свой цвет с зелёного на розовый.