Спросит её об этом я не успел. Нас обоих сшибли с ног и если меня просто прокатило по скользкой поверхности и впечатало в ближайшую колонну, то женщина оказалась погребена под кучей визжащих уродов. То ли удар башкой о ледяную колонну оказался чересчур силён, то ли я просто испугался, но только сделал первое, что пришло в голову: поднял оружие и выпустил несколько стрел прямо в кучу-малу.

Арбалет тут же вырвали из моих рук, а меня ещё раз приложили головой о колонну. Твари бросились в разные стороны, а матерящаяся Вобла поднялась на ноги и покрутила пальцем у виска.

— Дебил, блядь! — заорала она. — Не они, так ты меня прикончишь.

— Разумно, — согласился Теодор и вернул мне оружие. — Достаточно неразумных поступков. Ага…

Это он уже не мне, а исполинской чёрной фигуре, вынырнувшей из-за полыхающего фиолетовым столба. Зверь, собственной персоной, в окружении множества истошно вопящих зверят. Много их…

— Выход совсем близко, — сообщил Емельянович, в упор глядя на тёмного монстра, — но люк сломан.

Внезапно он отпрыгал в сторону, а между нами упало толстое блестящее щупальце со множеством крючков на конце. Ага, пока мы маялись хренью, хозяева успели спуститься, чтобы поприветствовать незваных гостей.

Что-то скрипнуло над самой головой, и я тут же шарахнулся прочь от колонны. Ещё одна склизкая труба с шипами хлестнула по шестиугольной плите пола и оставила на ней извилистый след. Кто-то глухо ухнул и дико заверещал.

— Быстрее! — Теодор схватил меня за шкирку и швырнул вперёд, — Быстрее же!

Огромные тени заслоняли тускнеющий фиолетовый свет колонн. И да, чёрт побери, среди шевеления щупалец я рассмотрел хлопающие перепончатые крылья! Как всё выглядело в сборе — не знаю. Не очень аппетитно.

Направляемый возгласами: «Прямо!», «Налево!», «Направо!», я промчался около пятидесяти метров. То и дело приходилось уклоняться от толстых шлангов, норовивших захлестнуть горло. Пару раз я почти вплотную видел огромные синие шары глаз, напоминающие колбы с бурлящим реактивом. За гляделками монстров шевелилось нечто, вовсе непонятное, типа вздувающейся опары. Из этого бледно-серого месива выскакивали челюсти, покрытые слизью и норовили добраться до моей физиономии.

— Сюда! — это уже не Теодор.

Вобла стояла у стены, где оранжевым светом сиял круглый проём. Кажется, остатки люка, прежде запиравшего вход, лежали под ногами у женщины, но я не стал всматриваться, а на полном ходу нырнул в дырку. Получилось просто идеально, если не обращать внимание на тот момент, когда я врезался в спину Лаврентьева.

Мы ещё барахтались в чём-то рыхлом, типа песка, а Вобла и Теодор уже присоединились к нашей компании. Задерживаться они не стали, учёного просто швырнули вперёд, а мне отвесили чувствительно пинка. Осознав, глубинный смысл намёка, я, сначала на четвереньках, а после — по-человечески, устремился следом за остальными.

Опять колонны, но — тонкие, словно стволы берёз и такие же светлые. Под ногами — действительно песок, мерцающий разноцветными искрами. Пар изо рта не шёл, значит температура поднялась.

Сзади завизжало и обернувшись я увидел, как дыра в стене изрыгнула плотную струю наших преследователей. Выглядели они откровенно не очень: хромали, прижимали повреждённые лапки к груди, но продолжали нестись за нами.

— Что-то тут не так! — выкрикнула Вобла.

— Всё не так, — ответил Теодор и остановившись у одной из «берёзок», навалился на тонкий ствол.