Это была моя оплошность. Перед тем как уехать из университета Кевин детально объяснил мне дорогу. Я не знаю, куда положила записи. То ли когда собиралась домой, то ли когда покидала дом. Я знаю только то, что, когда я садилась в такси на автобусной станции в Питсфилде, их уже не было.

Я вытряхнула содержимое моего кошелька на сиденье в салоне. Там я обнаружила рецепт коктейля, три старых списка покупок и несколько записей, сделанных на лекции о Байроне. Я не нашла описаний Кевина.

Таксист наблюдал отечески терпеливо. Счетчик работал.

– Ладно, – сказала я. – Я примерно знаю, где это. Десять миль на северо-запад. Дорога называется Зеленая Долина. Или, может быть, Зеленая Гавань.

Это не была Зеленая Гавань. Такой дороги вообще нет. На Зеленой Долине должно быть два фермерских дома и таверна под названием «Джосайз Плейс».

К этому времени я уже сидела рядом с шофером, рассматривая его карту. Я рассказала ему историю жизни родителей Кевина, как бедно, но честно они начинали, как недавно на них свалилось богатство и они купили дом. Он очень заинтересовался, но рассказ не помог ему найти дорогу.

– Мне не часто приходится выезжать за город, – объяснил он, оправдываясь (на этой стадии он все еще оправдывался). – И если эти люди приехали сюда недавно, то я не могу даже знать их имен.

– Но вы должны знать дом, – стала я спорить. – Это древний дом или что-нибудь в этом духе.

– Мисс, каждый дом с дурной репутацией в округе зарегистрирован как древний, – сказал водитель. – Если бы вы знали, как он выглядит, или как называется, или что-нибудь еще о нем...

Этого я не знала.

Наконец нам повезло. В местной лавке на пересечении дорог имелась газовая колонка, полки с сухими и прочими товарами и маленькая старая востроглазая леди, живущая в этих местах все свои семьдесят лет.

– Должно быть, вы имеете в виду Карновски, – сказала она. – Я слышала, что он был продан каким-то приезжим с Запада. Езжайте вниз к следующему перекрестку, затем спускайтесь направо.

Ее указания привели нас в район столь непохожий на фермерские земли, которые мы уже пересекали, что я с трудом могла поверить, что мы находимся в том же самом округе. В этом районе были расположены крупные имения и не очень. Большая часть домов была невидима, но железные ворота с чеканкой и каменные столбы, некоторые с геральдическими животными наверху, говорили о состоянии тех, кто скрывался за деревьями и изгородями. Еще несколько миль вперед – и мы достигли следующего перекрестка, окруженного не городскими, не загородными, а настоящими деревенскими строениями Старого Света. Деревня была крошечной – дюжина хорошеньких старых домиков, удивительно старая церковь и магазин. Последний не был похож на тот, что держала старая леди, которая указала нам направление. Вместо прогнувшегося переднего крыльца с расщепившимися деревянными ступеньками он имел длинный каменный фасад и кадки с геранью по бокам двери. Товары рекламировались на резной деревянной доске.

Миновав деревню, мы вскоре подъехали к высокой каменной стене, о которой говорила старая леди. Мы ехали очень долго, прежде чем достигли ворот. На бронзовой дощечке левого столба было написано: «Серая Гавань».

Водитель такси воздержался от комментариев по поводу такой путаницы в мыслях. Он свернул с дороги и подъехал к стоянке. Железные ворота были закрыты.

Во мне нарастало не совсем беспричинное раздражение на Кевина, который мог бы встретить меня на автобусной станции, черт его побери. Я приготовилась к тому, чтобы перелезть через стену, найти дом и высказать ему все, что о нем думаю.