– Для начала позавтракаем.

Завтрак был вкусным: Лера расстаралась. Портили его только постоянные покалывания в левой ладони, когда в ней оказывался очередной жадр. Приятно быть благодетелем, и все-таки куда лучше, когда твоя благотворительность происходит в удобное для тебя время. Но не в тот момент, когда лихорадочно пытаешься найти выход из создавшегося положения и все чаще склоняешься к мысли, что придется подчиниться Гардиану.

– Наелся? Добавки не хочешь? – И обратился к окружившим меня людям, посуровев голосом и лицом: – Может быть, хватит? Совесть у кого-нибудь есть?

Признаться, я и сам не ожидал, что желающих заполнить жадры будет настолько много: их все несли и несли, к тому же не по одному. Я даже подумал – где-то здесь нашлись запасы прежних обитателей. Иначе трудно поверить, что все жадры были у них при себе.

– Последний десяток, – решительно заявил я. – И давайте-ка сделаем так, чтобы он оказался не в одних руках.

– Теоретик, у тебя проблемы?! – Голос Гудрона прозвучал так грозно, что от стола, за которым я восседал, отхлынули практически все.

– Борис, как раз собрался тебя искать: хотелось бы обсудить одну мысль.

– Покумекаем, не вопрос! – с готовностью кивнул он. – Зная тебя, дурного ты не предложишь.

Я едва не рассмеялся – это сказал Гудрон, который практически после каждого моего предложения заявляет обратное.

– Ну тогда собирай всех, вдвоем нам никак не справиться.

– Теоретик, ты хорошенько подумал?

Сколько раз я уже слышал этот вопрос? По большей части, как и сейчас, от Гудрона. Но и другие задавали его не раз. За исключением Леры, которая, даже если злится, никогда по кличке не назовет. И еще Ирмы. Ну для нее я – непререкаемый авторитет, и потому подобного не дождешься. Шпильку способна отпустить, но тут уже дело в ее характере.

– Как смог. И еще буду рад услышать другие варианты.

Чем дольше размышлял, тем больше утверждался во мнении – без риска, причем огромного, нам не обойтись. Отсюда, из долины, не уйдет никто, причем месть будет показательной. Не так давно, еще и года не прошло, едва только сюда попал и мне начали объяснять, куда именно, самой большой страшилкой были не геламоны, не гвайзелы, не полный других смертельных опасностей мир, а перквизиторы.

Гардиан отлично понимает, что, если уйдет отсюда, не покарав, он никогда уже не сможет вернуть прежний страх перед теми, чьим именем пугают детей. Сколько про перквизиторов ходит легенд! Они и бесстрашны, как берсеркеры, и все до единого стреляют как олимпийские чемпионы. С ними опасаются связываться еще и потому, что знают об их феноменальной мстительности. К тому же перквизиторы все как один облачены в бронежилеты из пластин гвайзела – практически неуязвимого хищника, что тоже добавляло им жуткой славы.

Чего уж там, я и сам изрядно их побаивался. Затем случилось так, что мне пришлось убить сразу трех перквизиторов, чтобы спасти себе жизнь. Потом еще и еще. Не так давно мы узнали, что пластины для бронежилетов они добывают, не охотясь на гвайзелов, как утверждали все, а обдирая их с мертвых туш в одной из горных долин, куда те приходят, чувствуя, что вскоре издохнут. И никакие они не берсеркеры. Нет, среди них есть и такие, но ими насильно становятся «дети вазлеха» – расходный для перквизиторов материал. Остальные – обычные люди, которые боятся и боли, и смерти. Для меня обычные и, надеюсь, для всех, кто сюда пришел. Но если отсюда никто из нас не уйдет, перквизиторы так и останутся теми, кем пугают детей.