– Значит, можно на тебя надеяться?

– А то! Кстати, сколько людей полагаешь в нем оставить?

– Всех бы забрал, – честно признался я. – Но не получится. Прибудем в Центр, тогда и решим. С учетом твоих соображений.

Рукопожатие, как знак того, что мы договорились, у Бондаря было крепким. Признаться, у меня от души отлегло. Произойти могло всякое, и нам обязательно нужно место, куда мы сможем отступить. Надежное место, и Николай нам его обеспечит. А заодно позаботится о раненых и еще о людях, которые наверняка перенесутся в Центр с Земли.

Мы приближались к повороту ущелья, за которым начиналась долина, где находится Центр, когда к нам подошел Виталий.

– Я согласен, – сказал он.

– На что?

– Чтобы стать Бобром, если к себе возьмете. Бондарь сказал, что лучшего варианта мне при всем желании не найти.

– Э-э-э, парень, – тут же влез Гудрон. – Ушло уже время, и теперь это славное имя нужно еще заслужить.

– Борис!

Пришлось оборвать его на полуслове, зная, что он развлекается. Я посмотрел на Леру: как она отреагирует на тот факт, что недавний ее обидчик к нам присоединится?

Ее реакция была вполне ожидаемой.

– Остается только надеяться, что Виталику не придется снова Игоря изображать. Иначе наш отряд лишится бойца, и рука у меня не дрогнет, – сладеньким голосом сказала она.

– А я согласна, чтобы он Славика изобразил! – заявила вдруг Ирма. – Тогда ведь у меня причина появится. И мы его, подруга, в два ствола, по полному магазину!

Глаза у нее мечтательно закатились.

– Да ладно вам, девчонки, я обязательно исправлюсь! – заявил в ответ новоявленный член нашей команды.

Если бы при этом он не пялился что на Ирму, что на Леру, на мой взгляд, слишком похотливо, причем даже не скрываясь, так и вообще все было бы замечательно.

Из Центра мы вышли следующим утром, еще до рассвета, только переночевав. Радовало то, что у нас наконец-то появилась связь с головным дозором, с арьергардом и с Бондарем, пусть даже в гористой местности зона покрытия не может быть слишком большой. К тому же избавились от тех, кого Гудрон цинично называл балластом, – от раненых. Теперь только и оставалось, что обнаружить перквизиторов и навязать им бой в таком месте, где все преимущества окажутся на нашей стороне. И еще надеяться на то, что буквально в следующий миг не ударит по ушам взрывная волна, не возникнут клубы дыма, а потом донесется грохот катящихся по склону камней. Он будет все нарастать, пока наконец нас не достигнет лавина, которая похоронит всех. Ну разве что посчастливится тем, кто в арьергарде. Такое вполне могло случится, ведь для этого нужно лишь подходящее местечко, коих тут полно, и не так много взрывчатки. Подобными мыслями я не делился, но, судя по всему, они приходили в голову не только мне.

Второй день преследования Гардиана был настолько похож на предыдущий, что, не двигайся мы все время на север, обязательно бы решил, что ходим по кругу, настолько был однообразен ландшафт.

День уже перевалил за вторую половину, когда где-то позади послышались голоса. Вообще-то у нас был включен режим молчания, тут же голоса громкие, к тому же на повышенных тонах. И по одному этому можно было догадаться – там явно не враг, ведь кому в голову придет с ним ругаться? Голоса приближались, да и сам я остановился, чтобы как можно быстрее понять причину происходящего. Наконец можно было разобрать слова, и тогда я посмотрел на Гудрона – он это же слышит? Судя по его недоумевающему виду, я не ошибся, кому принадлежит голос.