Если же эту мысль довести до логического завершения и соединить с пророчествами из "Апокалипсиса" (глава 18-я, в особенности стихи с 4-го по 11-й) о последней волне гонений на соблюдающих заповеди (включая и соблюдение заповеданной субботы), то получается, что в последние дни перед Вторым Пришествием, когда двери благодати уже будут навсегда закрыты (то есть распознание исполняющихся признаков приближения Второго Пришествия уже никак не сможет повлиять ни на духовный выбор некрофилов, ни на их судьбу в вечности), тягостное предчувствие конца перерастет не только в попытки уничтожить защищенных Богом неугодников, но и в грандиознейший всепланетный еврейский погром. Погромщиками будут, очевидно, не только обманутое "болото" и уцелевшие "внешники" (традиционные антисемиты - точнее, анти-"внутренники"), но и "свои" - "внутренники"-конкуренты. Им отвести удар от себя выгодно. И начнется этот грандиознейший еврейский погром, как это ни странно для адептов суверенитизма, именно в наиболее привлекательном для евреев "демократическом рае" - Соединенных Штатах.

- Исполнилось пророчество, - торжественно сказала гагаузка. - Так что время Пришествия близко. При дверях. И хорошо, что евреи в церковь валом пошли. И то хорошо, что теперь наши американские братья все в церкви решают: свет нам несут… А кто еще нас научит различать: что есть добро, а что зло? Сейчас все так неопределенно… Эх, английский язык надо учить. Просто - надо… Английский сейчас - всё…

- И не дорого берут, - не удержавшись, язвительно сказал П. - всего-то надо, что чемоданчик через границу перевезти.

- Чего-чего? - не поняла женщина.

Галя сжала П. локоть, дескать: замолчи, - но П. остановиться не мог, его, что называется, понесло.

- Так, - сказал он. - Мне перед отъездом сюда один пастор, несостоявшийся магистр богословия, рассказал, что должен был поехать в Америку учиться на магистра богословия, а ему перед отъездом кто-то из руководства велел чемоданчик через границу - запертый! - перевезти. А пастор тот возьми да и не согласись. Говорит: конечно, перевезу, но только если буду знать, что там внутри. Но это самое "там внутри" ему почему-то не показали… Как вы сами понимаете, магистром богословия стал другой. Не отягощенный принципами. А пастора этого - москвича, между прочим, - в провинцию сослали. А для столичных общин молдаван на должности пасторов завозят, кроме зарплаты еще и квартиры им снимают… Так что недорого берут. Главное, делай что говорят - только внутрь не заглядывай.

Женщина, как будто только что проснувшись, ошарашенно посмотрела на П. - и отошла. Подальше.

- Зачем ты, - с упреком сказала Галя. - Они тебя все равно не поймут. А неприятностей не оберешься.

- Правду говорить легко и приятно, - сказал П. - А поймут или не поймут - это их проблема. - Но он прекрасно понимал, что Галя была права.

- Удивительно, - сказал П., - несколько лет сюда приезжаю и не смог сойтись ни с одним гагаузом. И ни с одним украинцем, кстати, тоже. С русскими, переехавшими сюда из России, - тоже не схожусь, разве что с женой пастора отчасти. И получается, что из многих национальностей, которые здесь живут, схожусь с одними только болгарами. Но именно местными, потому что с болгарами из Болгарии не схожусь. Почему так?

- А Витя и Клава кто? - спросила Галя.

- Болгары.

- Значит, и я с болгарами схожусь, - улыбнулась Галя.

- И еще: один-единственный пастор в моей жизни спрашивал у меня совета. Из, наверное, двух сотен пасторов, с которыми я сталкивался. Единственный, кажется, в церкви пастор-болгарин. Представляешь: советовался…

- Вот его и сослали, - серьезно сказала Галя. - В глухомань. В дальний гарнизон.

- Нет, все-таки сначала - сослали, а уж потом перед отъездом - он совета пришел спрашивать…

- Да, - согласилась Галя.