Руки Ричарда сомкнулись на талии Суини, прежде чем она успела сделать шаг.

— Ты никуда не пойдешь. — Ричард крепко обнял девушку, прижимаясь к ней грудью и бедрами. Она почувствовала, что его отвердевшая плоть уткнулась ей в живот. — Неужели ты не хочешь меня? — Ричард склонил голову, щекоча дыханием ее висок и спускаясь к чувствительной ямке под ухом.

Девушка замерла. О чем он спрашивает? Она хочет его так, как никогда и никого в жизни. Суини только начинала осознавать истинную силу своей страсти к нему, и не только в физическом смысле этого слова. По сравнению с ее духовной привязанностью к Ричарду плотское вожделение казалось чем-то незначительным, второстепенным. В детстве Суини обожала домашних и отчаянно нуждалась в ответной любви, но она не получила ее, и с той поры избегала всего, что могло ранить душу.

Но сейчас Суини с испугом подумала, что остерегаться уже поздно. Она влюбилась в Ричарда, ее тело трепетало от прикосновения к нему, охваченное жаждой упоительного наслаждения, которое он подарил ей однажды.

Суини не могла ответить ему согласием, хотя он требовал этого, во всяком случае, не могла ничего выразить словами. Охваченная безумным страхом и возбуждением, она утратила дар речи. Ее руки скользнули по груди Ричарда и обвились вокруг его шеи. Суини приподнялась на цыпочки так, что его набухший орган попал в ложбинку между ее бедер. Это и был ответ.

Ричард привлек девушку к себе, прильнув к ее губам неистовым, жадным поцелуем. Его язык глубоко проник ей в рот, и, ошеломленная, Суини вдруг поняла, с каким трудом он сдерживался до сих пор. Теперь Ричард дал себе полную волю. Суини казалось, что ее вот-вот сомнут и проглотят, вот только ей совсем не было больно от этого. Она ощущала боль лишь от мучительной, неудовлетворенной страсти.

Ричард стянул с нее куртку и швырнул на пол. Потом запустил руки под блузку Суини и положил ладони ей на грудь, стискивая горячими шершавыми пальцами ее напряженные соски. От его прикосновений девушка выгнулась дугой, из ее губ вырвался негромкий протяжный стон. События разворачивались слишком быстро и уже не поддавались контролю.

— Ричард… — выдохнула Суини, сама не зная, что это — протест или мольба. Он сорвал с нее блузку, и уже в следующее мгновение девушка оказалась распростертой на кушетке необъятных размеров. Еще через десять секунд она была раздета донага и даже не успела сообразить, где туфли, носки, джинсы и трусики. Ричард широко раздвинул ее ноги. Суини затуманенным взором следила за тем, как он усаживается между ее бедер, положив одно колено на кушетку, упираясь в пол ступней другой ноги и терзая пальцами застежку брюк. Все тело Суини содрогалось от сладостного предвкушения, а по жилам мчался поток горячей, бурлящей крови, направляясь в низ живота. Ричард склонился над ней, и Суини положила руки ему на грудь, чувствуя под правой ладонью удары его сердца. Сузившиеся от страсти глаза Ричарда встретились с широко распахнутыми глазами Суини, и, не спуская взгляда с девушки, он глубоко вошел в нее одним мощным толчком.

Суини почувствовала пронзительную боль, острую и жгучую, словно вновь была девственницей. Она вскрикнула и затаила дыхание, каменея от напряжения. Ричард вполголоса неразборчиво выругался и, чуть отпрянув, вновь вонзился в нее, на сей раз медленнее. Боль тут же отступила и уже не повторялась; видимо, это была реакция ее тела на непривычное вторжение. Второй толчок вновь заставил Суини пронзительно вскрикнуть, но на сей раз от удовольствия.

— Хорошо… — задыхаясь, пробормотал Ричард. Его напружиненное тело замерло в неподвижности, словно он опасался, что еще одно движение окончательно сломит его волю, и тогда уже ему не остановиться до тех пор, пока не достигнет оргазма.

Суини обвила ногами талию Ричарда и выгнула бедра, позволяя ему проникнуть еще глубже. Она дышала коротко и отрывисто.